Беда чуть не грянула в начале 40-го, незадолго до рождения дочери. Не зря Иван боялся заводить детей, комиссары знали, как застать человека беззащитным!
К тому времени на заводе прошла не одна чистка, арестовали и главного инженера, и парторга, но простых служащих трогали мало. Иван даже на курсы повышения квалификации боялся записаться, не участвовал в маевках, не пустил жену в кружок самодеятельности. Все-таки достали! Вызвали на разговор в Первый отдел, вроде без всякой цели. Два мужика, рожи совершенно бесцветные, в тот же день встретишь – не узнаешь.
– Вот вы, Иван Трофимович, сотрудник хороший, добросовестный, но уж слишком не инициативный. В партию даже не пытаетесь вступить, на собраниях молчите, в праздниках не участвуете.
Как по писаному говорили, сволочи! И ведь все заметили, как ни таился.
– А Родина нуждается в преданных людях, Иван Трофимович! Особенно сейчас, когда надвигается война. Вы же видите, как обострилась классовая борьба, распоясались империалисты. И внутренние враги подняли голову. Мы уверены, что вам, сыну крестьянина, человеку из народа можно доверить…
И как Иван сообразил? Наверное, от отчаяния. Согнулся в три погибели, будто живот свело, даже воздух испортил для полной картины и так, согнувшись, рванул в нужник. Благо он тут же был, вторая дверь по коридору. Нарочно не торопился, два раза спускал воду, намочил волосы под умывальником, на ворот побрызгал, на рукава рубахи.
Те двое ждали, брезгливо скривив морды. Иван вытер лоб мокрой рукой, потупился вроде как от смущения:
– Вот напасть. Прихватило. Так скрутит иногда, мочи нет. Это еще от волнения, товарищи, разговор-то серьезный.
Те ухмыльнулись понимающе, но тут же сделали постные рожи, психологи хреновы! Уверены, что он со страху обделался. И уже бумаги какие-то достают и ручку приготовили. Слишком скоро обрадовались, сволочи, не взять вам Ивана так легко, не те времена!
– Вы извините, товарищи! Я от людей скрываю, что животом слаб. Еще смолоду, после тифа, наверное. Никому не расскажешь, сколько раз до сортира не добегал, даже штаны запасные в рабочем шкафу держу. Стыда не оберешься. Жена еле терпит, мы ж ни в гости, никуда! И на собрания стал бояться ходить, как раз когда из райкома партии приезжали, так схватило, чуть дуба не дал. Два раза пришлось выбегать посреди голосования.
И опять «наподдал» животом, даже слишком громко получилось. Они аж вскочили.
– Лечиться надо, товарищ Попов. А еще инженер! Это вам не деревня.
– Да я сколько раз пробовал – и у доктора, и травы пил, и к знахарке ходил. Вот собирался в санаторий попроситься…