Когда я очнулась, я так и сидела, прижавшись к Илаю, пока земля окончательно не перестала вращаться. Он дышал ровно, словно ничего не говорило о недавнем бое, двух трупах и дымящемся поле сражения.
— Ты в порядке? — Илай прикоснулся горячими губами к липкому холодному лбу и теплыми пальцами смахнул прилипшие к щекам волосы.
Я закачала головой, сдерживаясь, чтобы не разреветься.
— Нет, не в порядке. Я только что убила человека.
— Ну, он не был человеком ни в одном из смыслов этого слова. Ты не должна корить себя за его смерть: во-первых, он был уже труп — потому что нарушил приказ и чуть не убил тебя, во-вторых, он нарушил священную клятву, и наконец, я так или иначе собирался оторвать его тупую башку.
Он постарался улыбнуться как можно беззаботнее.
— Меня больше волнует другое. Как ты это сделала?!
— Не знаю, — произнесла я, стуча зубами. — Мне показалось, я ударила его, только изнутри, словно его током шибануло.
Илай хмыкнул.
— Ты сначала заморозила его, а потом ударила молнией.
— Молнией?!
— Да. Странно. Очень странно. Молнии умеют генерировать только воздушные туаты, но при чем здесь ты?
Илай задумчиво смотрел на меня.
— Для чего они приходили — проверить, как мы соблюдаем правила?
— Таков был приказ, но Ульманас просчитался с послами… Хотя, возможно, как раз в этом и был замысел.
Илай, погружённый в мысли, смотрел в никуда.
— Какой замысел?
— Я никогда не ладил с Коулом и Максом. Ульманас знал об этом. Думаю, выбор пал на них неспроста.
— Они хотели убить нас?
— Нет! — воскликнул Илай. — Только меня.
— Что?! И ты так спокойно об этом говоришь?
— Потому и говорю спокойно, что это невозможно.
— Ты хотел сказать — сложно? Ты ведь не бессмертный?!
— Нет, конечно. Но меня убить слишком сложно, — Илай изогнул брови и криво улыбнулся. — Из нас вышла отличная команда, — он подтолкнул меня плечом и крепко обнял, повалившись со мной на землю. — Грядут большие перемены, Лила. Если не мы, то никто не смог бы это сделать. Эти идиотские, никому не нужные правила давно устарели, столько туатов страдают из-за чьих-то извращенных амбиций. Мы первые, и за нами пойдут остальные.
— Ты задумал государственный переворот?
— Если потребуется. А вообще — всё, чего я хочу, — это просто быть с тобой, держать тебя в своих руках.
Наши взгляды встретились, в его глазах плескался океан уверенности, любимое лицо озаряла улыбка, мое сердце радостно запрыгало в груди.
— Становится холодно, — я зябко поежилась. Дыхание вылетало пушистым паром и медленно таяло в ночи.
— Видимо, кемпинг отменяется, а жаль. Можно было бы пожарить сосиски и… ой! — наиграно воскликнул он, когда я толкнула его локтем. — Уговорила.