– Ты что это, Сергей Викторович? – начал мой спутник, ехидно посмеиваясь и пристально глядя на седого мужчину. – Опять керосин налево продаешь? Хоть бы делился с людьми, что ли, доходами от своего левого бизнеса…
– Ты, Щеглов, соображаешь, что говоришь? – Названный Сергеем Викторовичем смотрел на моего спутника откровенно неприязненно. – Вообще, как я погляжу, ты чокнулся из-за своих баб! Последних мозгов лишился…
Мой спутник продолжал посмеиваться, впрочем, уже не так уверенно.
– Щеглов, а что вы за человека с собой по заводу водите? – строго спросила женщина в бизнес-костюме. – Своих знакомых вам совершенно необязательно сюда приводить, устраивать им здесь экскурсии.
Щеглов нахально улыбнулся, смерил небольшого роста, изящную женщину взглядом обольстителя.
– Видели? – сказал он мне, ничуть не смутившись. – Наша Валерия Дмитриевна во всей своей строгости!
Я кивнула: значит, это и правда была главный инженер завода.
– Валерия Дмитриевна, – снова заговорил Щеглов, – вот, позвольте вам представить: тележурналистка Ирина Лебедева, ведущая программы «Женское счастье». Помните, мы с вами говорили насчет участия в телепрограмме?
– Ах, ну, разумеется, помню! – воскликнула Рогачева, немного смутившись и с улыбкой беря меня за руку. – Как хорошо, что вы приехали. Пойдемте, мы покажем вам завод!
Сергей Викторович немилосердно оттер Щеглова прочь, тот только ехидно поморщился, и дальше по крекинг-заводу меня повела главный инженер.
Мы вошли в производственное помещение цеха. Это был огромный ангар с забетонированным вровень с землей полом. Посреди этого сооружения на равном удалении друг от друга высились три стальные громадины, в основании которых виднелся бетонный пьедестал. Какие-то бесчисленные трубы разного размера и цвета тянулись к каждому из этих сооружений, они глухо и очень солидно гудели, что-то там у них внутри клокотало, бурлило и бушевало, шла невидимая химическая реакция. Позади каждой стальной установки, отделенная от нее широким бетонным экраном, также на небольшом бетонном возвышении находилась аппаратная, что-то вроде стальной будки с толстыми стенами и двумя узкими, как бойницы, окнами, выходившими на две стороны. Когда мы вошли, только в одной аппаратной горел свет, и там виднелась фигура работницы в широком, как принято тут, брезентовом балахоне, видимо, являющемся предписанной правилами техники безопасности спецодеждой. Глядя на аппаратную снизу вверх, мы видели, как аппаратчица, на мгновение выглянув в окно, чтобы посмотреть на нас, тут же снова сосредоточилась на своей работе, внимательно следя за какими-то приборами, расположенными на невидимом отсюда пульте.