На меня вдруг дохнуло странной сыростью, померещился теплый туманный день, без единого дуновения ветерка. Призрачные очертания деревьев парка, скрывающегося в белом молочном сумраке, лениво моросящий осенний дождь. Все это было, по меньшей мере, странно: на дворе и правда была осень, но день сегодня выдался ослепительно яркий, солнечный, бодрящий свежестью, высоченная полосатая труба крекинг-завода, по территории которого мы шли, упиралась в изумительной красоты безоблачное голубое небо. Тут на меня снова пахнуло, и я вдруг сообразила, что пахнет вовсе не туманной сыростью, а попросту бензином. Мне вспомнилось, как саркастически все это объяснял мой муж Володька. Дело в том, что крекинг-завод в нашем городе расположен на южной окраине, и как только дует юго-западный ветер, приносящий осенью и весной теплую и сырую погоду, смог от нефтепродуктов накрывает его до самых северных окраин. Вот почему в теплую и сырую погоду у нас всюду пахнет бензоколонкой, и в сознании каждого жителя туман прочно всю жизнь ассоциируется с запахом бензина.
– Так, давайте-ка сначала, – сказал с усмешкой, оглядываясь на меня, мой спутник. – А то мы по телефону разговаривали, и я толком ничего не понял.
Этот человек встретил меня на проходной, провел на крекинг-завод и теперь, похоже, вел по нему с экскурсией. Он мне представился Денисом Федоровичем Щегловым, заместителем главного инженера завода по эксплуатационной части – если бы я еще понимала, что означает все это наукообразное нагромождение слов! На вид ему было лет тридцать семь или сорок. Небольшого роста, коренастый, весьма мускулистый и хорошо сложенный, лицо загорелое, гладко выбритое, а вокруг губ какие-то странные неприятные морщины. Когда он говорил, я не могла оторвать глаз от этих складок вокруг губ, меня они просто шокировали, впрочем, я прекрасно знала почему. Был среди моих знакомых один человек с точно такими же неприятными складками вокруг губ, потом этот человек оказался отъявленным мерзавцем. Из чего, однако, не следовало, что мерзавцем окажется и мой собеседник, поэтому я изо всех сил гнала прочь от себя это неприятное впечатление.
– В принципе, если вы с телевидения, – продолжал он, оглядывая меня, – я думал, вы с телекамерами приедете, снимать нашу работу будете…
– Снимать передачу мы будем в студии, – терпеливо пояснила я. – Сейчас я только подбираю кандидатуру для участия в передаче, потом мы ее утверждаем и выпускаем в прямой эфир.
– И когда же передача?
– В пятницу…
– А сегодня понедельник, – сказал Щеглов. – Ну что ж, время у вас еще есть.
