— Владимир Григорьевич, — обратился капитан к майору, — при всем уважении, но у меня к вам большая просьба: не высказывайте своих оценок относительно подготовки десантников рядом с десантниками. И упаси вас Бог сделать то же самое рядом с морпехами.
— Это еще почему? — набычился майор.
— Сильно опасаюсь за ваш внешний вид, не говоря уже про целостность вашего «богатого внутреннего мира». А вам, для общего развития, я спешу сообщить, что в стандартную подготовку наших морпехов в обязательном порядке входит и парашютно-десантная подготовка.
Майор густо покраснел. Мой полкан тихо смеялся, я улыбался.
— Соответственно, капитан, — продолжил рахитный, — как мы уже пришли к выводу, ДШБ — не подходит; разведгруппы морпехов — подходят, но они все работают; Коваль уходит сегодня в другом направлении. Как вы уже догадались, придется этот «подвиг» совершать вашими силами. Приказ уже утвержден «наверху». Хочу пожелать вам удачи. Вопросы есть?
— Информация о степени охранения объекта есть?
— Всю информацию вы получите сегодня вечером от вашего непосредственного командира. На этом все. Свободны.
Я так обалдел от слов капитана, что не успел ничего сказать в ответ.
— Капитан, — моментально вклинился в разговор мой непосредственный командир, — вы рыбного супа, часом, не переели? Вы в одном звании и приказывать ему имеете право ровно столько же, сколько и он вам. То есть ни шиша вы не имеете!!!
Капитан уже понял, что переборщил, и поспешил извиниться.
— Саша, — обратился ко мне чуть подобревший полкан, — иди, готовь группу, а в девятнадцать часов ко мне.
— Добро.
Улица поприветствовала меня ярким летним солнцем и отцом Алексием — капелланом морпехов. Солнцу я порадовался, а от батюшки постарался улизнуть.
— Александр! — крикнул он, заметив меня. — А ну, иди ко мне.
До посвящения в сан отец Алексий был военно-морским офицером, капитаном третьего ранга. Я не знаю, какая злая сила затащила его в священники, но у меня складывалось впечатление, что батюшку с «Крейсера „Аскольд“» Пикуль писал именно с него. Став священником, он и не подумал отказываться от порочных привычек, приобретенных на службе. А прослужив с морпехами год, он нахватался всякой гадости еще и от них. Кроме того, он курил, имел любовницу в штабе и воевал наравне с морпехами. За это ему прощали всё и все. Был он ростом около метра семидесяти, имел щуплое телосложение, черную с проседью бороду и отвратительный голос, не говоря о полном отсутствии слуха. Когда он пел псалмы, в обморок падали даже вороны.
— Что случилось, святой отец?