— Так что же ты хочешь сделать? — Джордж по-прежнему хмурится, все еще не уверенный в ней, не уверенный в себе.
— Я решила уйти. Убегу от них. Осталась одна вещь, которую я должна сделать, но скоро все будет закончено. А потом я исчезну. Как утренний туман, как сказанное слово. Я ускользну оттуда, и никто из них не остановит меня, не узнает, куда я делась. Посмотрим тогда, как тогда они будут мною управлять! Как они будут мною владеть! Ничего у них не выйдет! Но вот куда я пойду… куда я пойду — зависит от тебя, Джордж.
— Правда?
— Я убегу, и когда сделаю это, то пойду прямо к тебе, если ты меня примешь. Я не выйду за тебя, Джордж, но останусь с тобой и буду тебе верна. Но только ответ я должна получить прямо сейчас. И если ты откажешься… если откажешься… то я все равно убегу, хотя тогда мое сердце будет разбито, Джордж. Ты разобьешь мне сердце.
— Этого не случится, — говорит он, и слова звенят от напряжения. — Не случится ни за что на свете, потому что ты моя, жена или нет. — Он обхватывает ладонями ее затылок, прижимает ее лоб к своему так крепко, что становится почти больно. — Поэтому беги, Кэт. Как только представится возможность. Я буду ждать тебя.
Кэт слышит его обещание и улыбается; она улыбается так широко и счастливо, как не улыбалась с самого детства. Джордж целует ее, но она все еще улыбается, и ее улыбка перерастает в смех, который заражает и Джорджа. Смех облегчения и чистой радости.
— Господи, Кэт, какие у тебя сегодня соленые поцелуи! — говорит Джордж. Кожа у нее липкая и выбеленная солью.
— Ага, с меня с утра уже семь потов сошло! — Она снова вытирает лицо руками, но руки тоже липкие и к тому же грязные.
— Что это за последнее дело, которое тебе предстоит?
— Я… не могу тебе рассказать. Мне неприятно скрывать от тебя что-то, но, поскольку мне еще придется вернуться в дом, я обязана хранить тайну. Как только я уйду, то обязательно тебе расскажу, обещаю.
— Так ты заработала деньги? — Голос его звучит тяжело и полон тревоги.
— Да. Я долго думала и могу сказать, что в этом нет ничего противозаконного. Но пока что не спрашивай меня ни о чем, очень тебя прошу, — говорит она, пожимая ему руку.
Джордж смотрит на их переплетенные пальцы, целует ее тонкие пальчики и кивает.
— Но ты не собираешься отдаваться другому мужчине, правда, Кэт? — спрашивает он тихо.
Она стискивает ему руку со всей силой, на какую способна:
— Ни за что, Джордж. Клянусь.
Вода плещет под баржей с таким звуком, как будто что-то рвется. В тени деревьев ее поверхность кажется черной и изумрудно-зеленой, с танцующими серебристыми лепестками. Кэт смотрит на воду с невыразимой тоской.