Истребитель мягко заурчал двигателем. А девушка…
На Аврору нахлынуло что-то невероятно мощное.
Знакомое — и неожиданно властное. Сквозь все тело пронесся поток. И Аврора поняла: она и есть истребитель.
Не было ни ее, ни машины, ни рук, ни ног, ни маневровых дюз, ни оружия, ни барахлившего компа.
Не было НИЧЕГО.
Только одно живое существо.
Человек-корабль.
И существо было счастливо.
Ему хотелось петь и летать между звездами. Оно нашло, для чего создано.
Наконец-то…
Если бы кто-то сейчас видел Аврору — испугался бы. Но, слава звездам, истребитель закрывался герметично. Никто не видел, что в кабине, откинувшись на спинку кресла, сидит… человек ли?
Сейчас Аврора сама была похожа на звезду.
Голубоватые искорки сбегали по белым волосам, под закрытыми веками зрачки светились холодной синевой компьютерного экрана, руки двигались медленно и неуверенно… они не прикасались к оборудованию, не отвинчивали крышку, чтобы посмотреть бортовой компьютер, они не делали
ничего.
Но на маленьких экранах одна информация сменялась другой.
Аврора была частью истребителя. И всем телом ощущала, что с ним не так. Знала, где разладились цепи, что с ними надо сделать, как соединить, как переписать программу… она еще исправит компьютер, вытащит сгоревшие детали, поставит новые…
Все потом.
Сейчас же…
Аврора наслаждалась слиянием с мощной машиной.
Ей казалось, что прошли годы. Хотя на самом деле — и минуты еще не прошло.
Этого Эрасмиус Гризмер не предусмотрел.
Он вырастил идеального пилота, да. Но не успел соединить его с зародышем корабля. И Аврора была фактически неполноценной.
Если бы она не пыталась найти себя, если бы не оказалась в кабине истребителя — рано или поздно она сошла бы с ума. Человек не может функционировать так, как она. Но сейчас…
Мозг человека — это тоже машина. Это тоже приемник — и одновременно передатчик.
Компьютер истребителя воспринимал Аврору как более мощное устройство — всего лишь. Она была не пилотом. Она была для машины частью ИИ.
Да, нужная масса в кабине, да, можно закрыть борт, можно летать, атаковать, можно — все.
Но Аврора была не пилотом.
Частью машины.
Впрочем, ненадолго.
Создание Эрасмиуса Гризмера было слишком хорошо сделано.
Что толку от пилота, который просто наслаждается полетом? Он должен слушаться, выполнять приказы, быть воином…
Аврора открыла глаза и улыбнулась.
Сейчас ее разум напоминал клинок.
Острый. Холодный. Безупречно сбалансированный.
Она знала эту машину как часть себя. Знала все ее достоинства и недостатки. Могла выжать столько, что никому и не снилось. Она могла творить на истребителе чудеса.