– Она перенесла длительную операцию, но ясности пока нет. Кровоизлияние довольно сильное, есть отек. Я сделал все, что мог, не удаляя участков теменной кости, так что теперь остается только наблюдать и ждать.
Сердце выскакивает из груди, мне сложно сконцентрироваться, у меня миллион вопросов…
– Чего конкретно мы ждем? Если она пережила операцию, то чего теперь бояться?!
Доктор Бредшоу прислоняется к стене рядом со мной и пристально смотрит на свои ботинки. Думаю, он ненавидит такие моменты, но они неизбежны в его профессии… Во всяком случае, я вижу, как ему это тяжело, и стараюсь не смотреть ему в глаза, – возможно, так ему будет легче.
– Мозг – самый уязвимый орган человеческого тела. К сожалению, глядя на результаты МРТ, мы не можем сказать, насколько серьезными оказались повреждения. Нам остается только ждать. Сейчас она все еще под наркозом. Надеюсь, что к утру мы будем лучше понимать, с чем имеем дело.
– Я могу увидеть ее?
– Пока нет, – вздыхает хирург. – Возможно, мы переведем ее в реанимацию ближе к утру. Я вам сразу сообщу, – обещает он, выпрямляясь и засовывая руки в карманы халата. – У вас есть еще вопросы, Уилл?
– Миллион, – отвечаю я, глядя ему в глаза.
Он, конечно, понимает, что все мои вопросы риторические, прощается и уходит.
* * *
Возвращаюсь в комнату ожидания. Кел тут же вскакивает и подбегает ко мне:
– С ней все в порядке?!
– Операция окончена, но до утра они ничего не смогут сказать точно.
– Не смогут сказать чего?!
Я сажусь в кресло, знаком предлагаю ему сесть рядом и некоторое время молчу, пытаясь подобрать правильные слова, чтобы все ему объяснить.
– Кел, Лейк сильно ударилась головой и получила мозговую травму. Насколько она серьезная, пока неизвестно. Станет ясно, когда она придет в себя после анестезии.
– Пойду скажу Эдди – она там в истерике, – говорит Гевин и выходит из комнаты.
А я так надеялся, что после долгожданной беседы с врачом мне станет легче… Куда там! Стало еще хуже. Намного хуже! Господи, как же я хочу просто увидеть ее!
– Уилл?
– Да? – отвечаю я, не в силах даже приоткрыть глаза.
– А что будет со мной? Если… Если она вдруг не сможет обо мне заботиться? Куда меня отправят?
Неимоверным усилием воли я открываю глаза и смотрю на Кела. Как только наши взгляды встречаются, он начинает плакать. Я обнимаю его и прижимаю головой к своей груди:
– Никуда тебя не отправят, Кел. Мы пройдем через это вместе. Ты останешься со мной – слышишь? Я серьезно. Ты останешься со мной, что бы ни случилось!