Кивнула, мое мнение в любом случае роли не играло.
– Кто из твоих родителей стархом был? – неожиданно прозвучал вопрос мужчины.
Я на некоторое время выпала из разговора, заглядевшись на неожиданно ловкие движения огромных ладоней, которые, уверенно протыкая шкуру, продергивали в образовавшееся отверстие крученый ремешок и, закрутив его в узелок, подрезали, соединяя в единое полотно куски меха. И все так споро и быстро.
– Отец.
– Из какого потока он был?
Недоуменно пожав плечами, сообщила:
– Я не знаю об этом, он ничего о себе не рассказывал никогда. Я и про то, что он старх, всего однажды от мамы слышала, – честно призналась я и, решив, что должна предупредить его, прошептала. – Во мне от старха ничего нет, я в маму пошла.
– Есть, не сомневайся, – уверенно возразил он. – Кровь себя еще покажет, когда время придет. И если вдруг спросят, знай, что теперь ты относишься к потоку левиоров.
– А что это означает? – определенно никогда не слышала этого названия.
– Живущие будущим, – яснее определенно не стало, но буду узнавать все постепенно.
– Тшехар – это фамилия? – мысль тоже не давала покоя.
– И да, и нет. Но ты можешь носить ее с гордостью, – категорично заверил он меня.
Погрузившись в размышления о странностях собственного мужа, о том, что ждет в будущем, наблюдая за его работой, не заметила, как вычесала все свои волосы, избавившись от колтунов.
– У тебя они красивые, – услышав его слова, пораженно застыла. Кажется, никто, кроме мамы, не говорил обо мне хорошего, не называл что-то во мне красивым.
– Спасибо, – прошептала в ответ, потупившись.
Нет, не в красоте счастье. Вот сейчас, видя его при ярком освещении, однозначно понимала – некрасивый, страшный даже. Но сердце воспринимало этого мужчину иначе – наполнялось трепетной теплотой и радостью при взгляде на него, на мужчину, который не был жесток и безразличен по отношению ко мне. Повезло, что в моей жизни он появился. И, в конце концов, он в чем-то прав. Если у оленей есть шанс там выжить, то почему это не смогу сделать и я?