Обжигающий север (Медведева) - страница 4

  – А что за шанс? – неуверенно переспросила я, переводя взгляд с дородной соседки на тувейку.

  – Для дур легковерных предложение. Если на него согласишь, отправишься не в камеру смерти, а сначала на 'выгон' – так то место называют. Вас загонят на площадку, чтобы желающие рассмотреть могли да прицениться. Если кто захочет, за уплату пошлины в казну содружества в жены вроде как может взять. А кто позарится – так сразу после уплаты брак зарегистрируют и отдадут тебя мужу. Но это слова одни, а на деле тебя, не спрашивая, купят и прав у тебя никаких не будет. Потому что хозяину во всем подчиняться должна будешь. Ошейник на тебе запрограммирован именно на это. Попробуешь противиться 'мужу' или убежать – будет разрядом парализующим бить. А если не позарится никто, то прямым ходом на развоплощение отправишься. А вы, земляне, слабые в сущности, так что никому ты нужна, и можешь напрасных надежд не питать.

  – Я – полукровка. Отец не землянин, – тихо прошептала в ответ, озадаченная объяснением.

  Подумать было о чем. Как поступить? Что предпочесть? Сразу сгинуть или понадеяться на удачу? Выбор был не столько трудным, сколько страшным. Перспективы в обоих вариантах не видно.

  – Помирать не спеши, – снова влезла рябая, – не жила еще. Если припрет, вон, смерть твоя всегда при тебе – на шее.

Глава 1

– Шанс будешь использовать? – охранник, привлекая внимание, ткнул в грудь парализатором и зыркнул внимательным взглядом, ожидая ответа.

  А я, все обдумав и заранее решив, что не вынесу новых издевательств, потому лучше тихо смирюсь со смертью, неожиданно захотела жить!.. В это самое мгновение поняла, что больше всего боюсь смерти, а сильнее всего хочу выжить... любой ценой. И кивнула, соглашаясь.

  – На выход, – и меня, вслед за рябой соседкой, выдернули из камеры, втолкнув в ряды таких же решившихся.

  Потом нас погнали по коридору, заставили пару раз повернуть и в итоге вывели на небольшую охраняемую огороженную и освещенную площадку, за пределами которой толпились мужчины. Десятка два-три. А нас, согласившихся на шанс женщин, тут раза в три больше! Я сразу поняла, что смерть меня сегодня дождется. Поэтому обреченно остановилась возле входа на площадку, в отличие от хлынувшего вперед к ограждению – ближе к мужчинам – потока узниц. Устало села прямо на каменный пол и закрыла глаза, решив, что даже видеть это не хочу – только напоследок растравлю себе душу.

  Впереди стоял гул множества голосов, вскрики радости и проклятия ненависти, а я старалась отрешиться от всего, понимая, что при таком количественном соотношении кандидаток мной никто не заинтересуется. Неожиданно в плечо сильно ударили. Испуганно открыв глаза, обнаружила рядом охранника: