Первым овладел ситуацией генерал. Видимо, подготовка диверсанта включала в себя многое. Он невесело улыбнулся и печально протянул:
— А вот и мы-ы-ы…
— А вот и вы, — жалобно согласился Смолянин, испуганно оглядывая переполненный зал.
— Мы к вам пришли, — продолжал генерал, беря гитару поудобнее.
— И будем петь, — обреченно сказал переводчик, растягивая гармонику.
Я мельком глянул на Холмса с Ватсоном. Они с любопытством наблюдали за представлением.
— Если скучно жить на свете,
Если вас достали дети, — пробренчал Кубатай.
— Кто прогонит горький сплин?
Кубатай и Смолянин!>{115} — несколько самоуверенно, но мелодично пропел младший майор.
Что-то мне эта мелодия напомнила… А зал оживился, послышались редкие боязливые аплодисменты. Ободренные ДЗР-овцы запели громче и на совсем другой мотив.
— Сидела птичка на лугу… — баритоном пропел Кубатай.
— Подкралась к ней корова… — дискантом подтянул Смолянин.
— Ухватила за ногу.
Птичка, будь здорова!..>{116} — хором протянули оба.
Что тут началось! Буря аплодисментов! Овации! Крики «браво!». Я даже не сразу понял, в чем дело, а потом сообразил, что все подумали о страх-птицах. И мне стало не по себе. А ДЗР-овцы раздухарились.
Ма-ма, ма-ма, что ж я буду делать?
Ма-ма, ма-ма, как я буду жить?
У ме-ня нет ни одной страх-птицы,
У ме-ня нет теплого пальта!
>{117}Зал ликовал. Аплодисменты смолкли лишь для того, чтобы услышать новый куплет.
Если слушаются плохо,
Не жалейте поп и спин!
Посмотри, как порют лихо
Часть детей повскакивала со своих мест, но осмелевшие от примера ДЗР-овцев родители отвесили им подзатыльники и усадили обратно. Встревоженные страх-птицы закружили под куполом. Запахло озоном.
Видимо, сообразив, что выступление на грани срыва, Кубатай отбросил гитару, выхватил саблю… оглушительно свистнул.
И на арену выбежал наш Орлик. Но в каком виде! Выкрашенный в серебристо-серый цвет, с лампочкой, прикрученной к клюву! Сообразив, что издевательства над ненавистными роботами продолжаются, публика взвыла от восторга.
— Эт-то еще что за птичка? — риторически спросил Кубатай. И, приплясывая, погнался за пингвином. Орлик для вида пробовал убегать, но Кубатай его догнал, запрыгнул на спину и загарцевал по арене, на ходу выкручивая лампочку из патрона.
— О-е-ей! — войдя во вкус, крикнул Смолянин. Бросился к корзине, сдернул с нее юбку… там белели сотни куриных яиц!
— Бейте яйца! — завопил Смолянин, кидаясь яйцами в пингвина и размахивая своим кильтом. — Время бить яйца! Время бить яйца!
Все встали. И принялись скандировать, слегка замахиваясь правой рукой: