* * * *
Антон очнулся оттого, что кто-то пытался вывернуть ему руку. Он застонал.
— Ага, живой… Тихо только! Тихо, — услышал он сквозь звон в голове и почувствовал, как сваливается с него тяжесть. — Вылезайте…
Василий Кружилин наполовину откопал Савельева, взял его за плечи, кое-как вытащил из-под земли. Антон сел, тяжело и жадно стал вдыхать тёплый ночной воздух, пропитанный запахом пороха, бензина и горелой краски.
— Это ты, сынок? А ещё есть живые?
Боец не ответил. Он сидел в двух шагах, рассматривал немецкий автомат, пытаясь вставить в него рожок.
На противоположной стороне Сана горели костры, мелькали между деревьев огоньки. У Савельева сильно болел бок, он засунул под рубаху грязные пальцы, пощупал рёбра, пытаясь определить, целые ли они. Но определить не мог.
— А-а, чёрт, темно! — с досадой сказал Кружилин. — Как он, дьявол, вставляется?
Было тихо, совсем не верилось, что недавно здесь кипел бой. Неподалёку в полутьме чернела бесформенная глыба — наверно, тот танк, который всё же удалось подбить гранатами. В небе, видимо, всё ещё стлались дымы, потому что там то вспыхивали, то исчезали россыпи звёзд. А может, ветер гонял клочья облаков — понять было нельзя.
Боль в боку поутихла, притупилась, и Антон подумал, что рёбра его всё же целые, наверно.
— Что ж теперь делать нам, сынок? Надо ведь что-то делать.
— А что нам, холостым! — усмехнулся Кружилин. — Сейчас в Перемышль зайдём, тяпнем в забегаловке грамм по полтораста для лихости да к бабам завалимся. Шикарная у меня деваха есть в Перемышле… А у ней подруга — ух! И всё просила меня товарища привести, познакомить. Вы как, папаша, насчёт женсостава-то? В силе ещё?
Кружилин пошловато хохотнул, но странно — этот хохоток и слова парня не рассердили Антона, не обидели, а заставили улыбнуться. Антон подумал, что Кружилин совсем не пошляк, просто в нём не перебродила ещё молодая кровь и он любит жизнь. И очень хорошо, что он, Кружилин, пережил сегодняшний день, остался цел в этой мясорубке и вообще теперь останется живой. Через неделю, через две в крайнем случае, немцев отбросят обратно за Сан, Кружилин снова будет ходить в Перемышль, к своей «шикарной девахе», а на этом холме поставят памятник погибшим в сегодняшнем бою. Простой деревянный обелиск, наверное, со звездой наверху. Надо будет потом специально приехать сюда, поглядеть на памятник. Василий всё возился с автоматом, щёлкнул какой-то пружиной.
— Ага, вон какая музыка, — сказал он удовлетворённо и встал. — Ну, пошли, папаша. Винтовку вот возьмите.
Кружилин был тоже оборванный, один рукав гимнастёрки обгорел, а на щеке засохли полосы крови. Всё это Антон разглядел, когда на минуту вывалилась из-за дыма (всё-таки это были дымы) луна и облила искорёженную землю бледно-молочным светом.