- Они… они… - Виктори была не в состоянии договорить фразу.
Но этого и не требовалось. По внешнему виду Виктори было видно через что она прошла. Юбка распорота, бёдра в почерневших синяках, а на спине были выжжены какие то слова на эльсодском. Агресс могла говорить на этом языке, но читать не умела.
- Пойдём на завод. – Агресс при обняла Виктори за плечи.
- Ещё чуть-чуть и … они хотели… костёр…
- Я знаю. Идём. – Агресс потянула её за руку.
Виктори поддалась, но было видно, что она плохо понимает где они. Агресс аккуратно, не спеша вела её, искренне переживая за подругу, хотя у самой внутри всё переворачивалось от мыслей о завтрашнем вечере. Она проклинала тот день, когда встретилась с Памиром, ведь знала же, что не может быть всё так хорошо! Самое ужасное, что Памир ей самого начала понравился. Агресс постоянно ловила себя на том, что любуется Охотником. С наслаждением наблюдает за движениями его стройного, гибкого тела. Но постоянно гоня от себя любые мысли о близости, она и представить не могла, что он потребует прийти к нему ночью.
За время пути Виктори лучше не стало. Она просто шагала туда, куда вела её Агресс. Уже на заводе, около её комнаты Гресс неуверенно позвала подругу, та не отреагировала.
- Сейчас это бессмысленно. – тихо сказал подошедший Эл.
Агресс впилась в него взглядом полным змеиного яда.
- Не злись, - поспешил добавить он. – Я сожалею о случившемся. В смысле о нас с тобой…
Агресс кивнула, чтобы не заставлять его оправдываться: это уже не имело значения.
- Ей лучше пойти со мной. Ты Виктори больше не чем не можешь помочь.
Агресс вновь кивнула. Все слова застряли в горле.
- Не волнуйся. Памир говорит, что завтра она уже придёт в себя. Даже шрамов не останется.
Агресс кивнула в третий раз.
- Может, поужинаем сегодня в честь примирения? – осторожно спросил Эл.
- Нет… нет прости, не как-то.. – Агресс сморщила лицо, давая понять своё состояние.
Эл вздохнул и удалился вместе с Виктори. Шатаясь Агресс ушла к себе и только там, упав на кровать, дала выход одолевавшим её эмоциям. Она задыхалась от слёз, слёзы перешли в истерические рыдания, а после пришло смирение и безразличие. Агресс уснула бессмысленно глядя в потолок, когда уже взошёл Келлес, и проспала практически весь день. Едва открыв глаза, Агресс схватилась за часы, боясь проспать. Немного придя в себя за бессонную ночь, она обнаружила, что ждёт этого с каким-то нетерпением и интересом. Её тело испытывало новые ощущения, которые пугали её. Они были настолько необычны, что желание разгадать их начинали мучить её сознание.