— И не вздумай искать, понял?
— Не понял, — отрезал упрямец и прервал связь.
Когда я осознала, что я ляпнула и какие это может иметь последствия, я трижды прокляла и свой дурной язык, и не менее дурную бошку. Однако к выходным Воробышек отошел, но тема василиска больше не поднималась. Когда я аккуратно интересовалась его делами, мне рассказывали о занятиях в Выручай-комнате с Невиллом, об успехах в зельях — теперь плоды его деятельности стабильно оценивались на удовлетворительно, о прочих уроках. О том, что на ЗОТИ Локхарт отстал, наконец, от мелкого и теперь для разыгрываемых сценок вызывает Невилла, а тот, в силу врожденной интеллигентности все никак не решается валять дурака, как это делал сам шкет. Где-то ближе к середине февраля я все же решилась спросить, как там обстоят дела с нападениями.
— А никак, — ответил мелкий. — Нападений в этом году еще не было. И мне кажется, больше не будет.
У меня екнуло сердце.
— В смысле? Поймали того, у кого был ключ, или директор все же вынул голову из задницы и убил василиска? — думать о том, что мелкий сам нашел рептилию и каким-то образом ее нейтрализовал, не хотелось.
— Неа, — покачал головой Воробей. — Просто теперь ключ от Тайной комнаты у меня. И я даже знаю, где вход. А без приказа василиск ни на кого не нападет.
Из цензурных слов в моей ответной фразе было только слово «как?»
Но все оказалось просто: темномагический артефакт, и в самом деле напоминающий тетрадь в темном переплете, выбросили в туалете Плаксы Миртл, вызвав тем самым натуральный потоп, поскольку эта дрянь пролетела сквозь привидение, а ему, вернее ей, ведь обитала там склонная к истерикам Миртл, это абсолютно не понравилось. Само собой, мелкий не смог пройти мимо и откликнулся на просьбу Филча помочь в ликвидации стихийного бедствия. В процессе уборки шкет разговорился с призрачной плакальщицей и узнал много интересного. Например, умерла Миртл ровно пятьдесят лет назад, а перед смертью видела два больших желтых глаза. А еще что кран умывальника с выгравированной на нем змейкой никогда не работал. Мелкий, умница такой, в кои-то веки не стал куда-то лезть, а вспомнил о сигналке директора и о том, что за полвека тот просто должен был хоть разок расспросить Миртл об обстоятельствах ее гибели, кивнул и просто принял к сведению.
С тетрадкой он никуда не пошел. Нет, он прекрасно понял, что вещица непростая, она, как он выразился, «живая и злая», но тот же Рон, который был вместе с Поттером при ее обнаружении, ничего не эдакого почувствовал. Для рыжего это была просто выкинутая кем-то тетрадь, пустая, к тому же. Поэтому внятно объяснить тому же Дамблдору, а с чего это Поттер так уверен, что магловский ежедневник полувековой давности — темномагический артефакт и ключ к Тайной комнате, он не мог. И Воробей спрятал его в своем сундуке, на самом дне, между старых дурслевских носков и парочки растянутых футболок. Каким бы то ни было образом проявлять инициативу пацан не собирался: он считал, что безопасность учащихся — геморрой учителей и, в первую очередь, директора. Вот пусть они и суетятся, а его дело, как второкурсника, — учиться, а не по канализациям скакать. Не самая здравая позиция — я бы тетрадочку прикопала где-нибудь в Запретном лесу. Радовало одно: на рожон шкет лезть не собирался, а значит, имел все шансы спокойно доучиться и приехать домой в целости и сохранности. А обо всем прочем пусть и в самом деле у директора голова болит.