В принципе, уже тогда, в феврале, мне следовало бы насторожиться: когда это Воробышек отступался от своего? Но я отчего-то посчитала, что мальчик взрослеет и учится идти на компромиссы. Ну-ну, блаженны верующие. Идиллия длилась до мая, и ее не могли нарушить ни жутчайшие стихи от какой-то экзальтированной дуры на Валентинов день, ни некоторая размолвка с Роном и Гермионой. Дело в том, что шкет категорически отказался участвовать в дальнейшем расследовании., а вот его приятели — нет: дозы благоразумия этой парочке едва хватило на полтора месяца. Кроме того, мелкий стал усиленно — и несколько демонстративно — заниматься с Невиллом зельеварением и даже поменялся с Гермионой местами, на что рыжий предсказуемо обиделся. Снейп, конечно, не мог пройти мимо подобной рокировки, и ребята вдоволь наслушались язвительных высказываний по поводу взрывающихся котлов и криворуких бездарей. Более того, профессор даже посочувствовал мисс Грейнджер, ведь «отныне у нее на одного подопечного стало больше». Каким образом мелкий удержался и ничего не ответил своему «любимому» преподавателю, я не знаю. Гарри, кстати, тоже. Впрочем, на оценках это особо не отразилось: как перебивался птах с Удовлетворительно на Выше ожидаемого, так оно и осталось. Обстановка в школе, судя по всему, становилась все более умиротворенной: как-то раз на травологии тот самый хаффлпаффовец, что обвинял Воробья в декабре во всех грехах, не зыркнул как Рон на Малфоя, а вполне себе мирно что-то там попросил. Нападений, как и предсказывал мелкий, больше не было.
У меня же все было не настолько радужно. Попытавшись в начале марта продать биоматериал, я была вынуждена спасаться бегством от авроров. В тот день представители магического правопорядка крепко сели мне на хвост и побегать пришлось знатно. Меня не поймали только потому, что я успела убить подсадного и уничтожить товар. Кроме того, я обзавелась парочкой лишних шрамов на своей и так пятнистой шкурке. О дальнейшем продолжении торговли на ближайшие полгода следовало забыть. Ciach orthu! Imeacht gan teacht orthu! Go dtachta an diabhal iad! (п/а: ирл. Будь они прокляты! Чтоб они провалилсь! Чтоб их черт задушил!)
В отчаянии я даже стала подумывать о продаже тех немногочисленных вещей, чтобы достались мне от Бойлов, в первую очередь древнего, как экскремент мамонта, Омута памяти. Мне бы очень не хотелось этого делать — Омуты вот так на дороге не валяются -, но этот артефакт был самым безобидным. От набора ритуальных инструментов темными искусствами несло на лигу окрест, а потрепанный манускрипт на доисторическом гаэлике с весьма красноречивыми иллюстрациями вряд ли сошел бы за медицинский трактат. К тому же, вряд ли барыги мне много заплатили за выщербленную каменную чашу. Более-менее нормальную цену мне бы дал Боргин, но к нему обращаться я закаялась: осенью я уже продала ему материал для Руки Славы, а теперь от красноперых продыху нет. Черт меня дернул связаться с этим льстивым ублюдком!