— Пока нет, но я сегодня с ними встречаюсь.
— Да, точно.
— Ага. Я замечательно выспался на этой куче. Сейчас перекушу чипсами. Правда, для этого придётся их поймать: радиоактивное излучение их слегка изменило…
— Постой-постой. На какой-такой куче ты выспался?
— На большой, просто громадной, я бы сказал. Зелёной, светящейся и вонючей. Жутко вонючей. Но если к этому запаху относиться, как к чему-то неизбежному… типа как к жизни…
— Погоди, Дец, я за тобой не поспеваю.
— Звиняй, Вельз. Наверное, я не перестроился на другой ритм. Дело в том, что вчера выдался очень насыщенный денёк. О ночи я промолчу. Я бегал как угорелый. Мне казалось, что время ускорилось раз в десять…
— Так, стоп.
Вельзевул вдохнул, выдохнул.
— Дец, я ничего не понимаю, — сказал он.
— Это длинная история. Давай я расскажу тебе её за кружечкой пива?
— Ну, лады.
— Как там моя собачка?
— Цербер-то? Лучше всех. Я отвёз его к брату. Мы недавно созванивались, и он рассказал, что Цербер сжевал занавески, играл на Главном Компьютере в тетрис, укусил за попку секретаршу и распугал всех кошек в Дворцовой лаборатории.
— Старина Церб… Я рад, что с ним всё в порядке.
— Павел интересовался, когда ты его заберёшь.
— Скоро. Как только разберусь со всеми проблемами. Сегодня.
— Если повезёт?
— Нет, просто без вариантов. Сегодня мы увидим развязку этого опасного и запутанного дела. Думаю, мы в ней даже поучаствуем.
— Дец? Может быть, всё-таки стоит попросить Павла о помощи? Секретность секретностью, но на кону твоя жизнь. И всех жителей Ада, между прочим.
— Если бы только Ада… Впрочем, всё как обычно.
— Так я…
— Мой рогастый приятель, нехорошо беспокоить Павла по таким мелочам.
— Но скажи хотя бы, где ты встречаешься с псевдомафиози.
— Этого мы не обговаривали. Но я хотел посидеть на скамеечке у памятника Взорвинскому. Помнишь такого?
— Писателя? Помню, конечно.
— И я откуда-то помню. Странно, ведь книг я не читаю, — не до того.
Я улыбнулся. Вельзевул улыбнулся в ответ.
— Кстати, — с запозданием спохватился я, — сколько сейчас времени? Встреча назначена на 12.
Потом вспомнил, что в фон встроены часы. Я посмотрел на экран, Вельз сделал то же самое, и мы в унисон воскликнули: «Чёрт!».
— 11:54! Вряд ли те чуваки найдут меня здесь. В общем, Вельз, я побежал. Может, ещё успею съесть мороженое. Привет Павлу!
— При…
Я нажал «Сброс». Сунул фон в карман, сполз с кучи — под возмущённые крики её обитателей. А может, и её самой.
— Сорри, если кого придавил.
И бросился в тёмный коридор.
Я минут пять плутал — бегал, носился как угорелый — по канализационному лабиринту, но всё-таки нашёл лестницу, забрался по ней, отодвинул люк и, покинув неизменный смрадный мрак канализации, выбрался наружу. Купол немедленно обдал меня волной жаркого, но словно бы стеклянного света. Стеклянного и какого-то прозрачного, безразличного ко всему. Пекло стояло прежнее, но в нём не было таких чувства, страсти и напряжения, как вчера. Жара морила вас будто по обязанности: она знала свою задачу, хорошо с ней справлялась, но ей нужен был выходной.