Но меня не покидало странное беспокойство. Оно копошилось в голове, настойчиво сверлило мозг. Назойливое и очень неприятное чувство. Я не мог заснуть. Поэтому я выкинул из головы все мысли — и вскоре погрузился в сон…
Track 8 “Here Comes the Heat” [8]
Мне показалось, что я проснулся в бане. Пот струился по шерсти, разгорячённое тело ныло, голову напекло так, что, пошевелись немного, и перед глазами поплывут звёздочки.
С трудом, но я унял звездопад. Когда он прекратился, я слез с кровати и оделся.
В сознании тотчас вспыхнули картины предыдущей ночи. Те, что я видел сам: кошмарные видения — «чёрное пятно» и белая завеса. И то, о чём мне рассказывал Кашпир: неизвестный, забравшийся в лабораторию, погоня за «пятном»…
Как ни старался я не думать о «пятне», оно вновь и вновь проникало в меня, в мои мысли и вытесняло собой всё остальное. Каждый раз, когда я представлял его, мышцы деревенели, и необъяснимое напряжение сковывало меня изнутри.
Я вспомнил свою ночную встречу с ним и ещё страх, который меня тогда обуял. А вот это уже интересно… Я в стольких переделках побывал и столько раз смотрел в лицо смерти, что давно ничего не боялся. Если бы вы спросили меня, испытывал ли я когда-нибудь страх, я бы не смог ответить. Зосуа рассказывал мне кое-что о том, как существа боятся. И однажды тайная полиция ворвалась в стриптиз-бар — тогда я испугался, что не удастся поглазеть на девочек. Но вот животный страх и боязнь умереть… о них я имею слабое представление.
И всё-таки я понимал, что чувство, поселившееся во мне и владевшее мной, было страхом. Я помнил, как выглядел Кашпир, когда позвонил мне. Такое ощущение, что его едва не сожрала Годзилла и он только в последний миг спасся.
А как я выгляжу со стороны? Так же или нет?
Я готовил завтрак и думал об этом.
Страх понемногу проходил, и я снова чувствовал уверенность в своих силах. Я был готов прыгнуть в зубастую пасть Армагеддона.
И всё-таки, не унимался кто-то жутко любопытный у меня в головах, откуда взялся тот страх? Даже не страх — ужас. Чего я испугался? И почему? Неужели я старею?
Я усмехнулся. Если страх заставляет думать на такие глупые темы, хорошо, что я его лишён.
Я сжевал б у тик, залил его кофе и отдал мойке кружку с блюдцем. Пока она занималась ими, я занялся собой и умылся.
Я выплюнул воду и оскалил три пасти. Зеркало любезно вернуло мне три белозубых улыбки. Я вытерся полотенцем и бросил его. Оно подлетело к ванной, выжалось и повесилось на крючок. Я выключил свет.
Сладко позёвывая, в комнату вбежал Цербер, своей обычной утренней трусцой. Похоже, ночью с ним ничего паранормального не случилось. Да если бы весь дом вдруг оказался в чужом измерении, он бы и ухом не повёл. Проснулся бы и, как ни в чём не бывало, пошёл на поиски съестного.