Самая таинственная тайна и другие сюжеты (Акунин) - страница 62

Глухонемой проповедник

Уехав из родных мест, бедняга поселился в деревне Ротенёф, расположенной в суровом краю, на семи ветрах, над высоким и скалистым берегом.

Там безъязыкий старик изо дня в день ковылял меж утесов. Чем-то громыхал, пропадал целыми днями.

Оказалось, что он вырезает на каменном склоне изваяния. Никто аббата не учил этому искусству, он как-то приноровился сам. Долгое время странная причуда инвалида ни у кого не вызывала интереса. А когда тринадцать лет спустя Фуре перестал стучать резцом, потому что совсем состарился и одряхлел, оказалось, что он создал настоящее чудо: на крутом, почти отвесном утесе высечено более трехсот скульптур. Они занимают пятьсот квадратных метров.

Представьте.

С одной стороны вечно сердитые волны и неутихающий ветер, распластывающий по земле грубые кустарники.

С другой — обрыв. Во время прилива вода поднимается выше, чем на десять метров. Крутой скос берега покрыт бугристым каменным панцирем, на первый взгляд похожим на застывшую лаву.

Начнешь приглядываться — а это никакие не бугры. То неожиданно проступит чье-то лицо:

То увидишь притаившегося (не очень страшного) змея:

То какого-то безмятежного мертвеца:

Из брошюрки можно узнать, что аббат изобразил историю хищного семейства разбойников и контрабандистов, когда-то живших на этом берегу. Но эта фольклорная информация ничего не прибавляет к ощущениям. А они сильные.

Это очень одинокое, пустынное место. Представляешь проповедника, у которого шестикрылый серафим вырвал его грешный язык, однако взамен не вставил в разверстые уста жало мудрыя змеи, а оставил безгласным. Но проповеднику есть что сказать людям. И он говорит, говорит, говорит. При этом каждому своё.

Например, мне он объяснил, что не следует бояться несчастий, потому что всякая беда, которая может с тобой произойти, станет благом, если только не впадать в отчаяние и не предаваться жалости к себе.

Если тебе нужно сделать что-то важное — сделаешь. Если тебе есть что сказать — скажешь. Еще красноречивее и долговечней, чем словами.

Вероятно, если вы заедете в Ротенёф, аббат прочтет вам проповедь о чем-то другом, важном персонально для вас.

Господи, какая же мерзость смертная казнь. В тысячу раз хуже любого, самого зверского убийства.

И какое счастье, что у нас в России этой гадости нет.

Прежде чем я расскажу вам то, что собираюсь рассказать, спрошу: вы помните историю Ришара из «Братьев Карамазовых»?

Если не помните — вот она, с небольшими сокращениями: