– Коул пошел проверить, как там Эмма, – сообщила Сара. Она облокотилась на перила, прислушиваясь к шуму прибоя, затем снова повернулась ко мне: – Тебе наверняка тяжело видеть их вместе.
– Но они не совсем вместе, – возразил я.
– И все же, – покачала головой Сара, – она не с тобой. Как бы там ни было, тебе должно быть тяжело.
– Сара, я приехал сюда не для того, чтобы вернуть ее. Я тебе не соврал. Просто два последних года я отчаянно пытался понять, чего она тогда испугалась, что произошло и почему мы расстались. Мне нужны ответы. Именно поэтому я здесь.
Сара небрежно оперлась на локоть и заглянула мне в лицо:
– Я тебе не верю.
– Что? – Ее ответ поразил меня до глубины души.
– Эван Мэтьюс, можешь сколько угодно убеждать себя и вкручивать остальным, что ты, типа, приехал получить ответы на вопросы и закрыть тему. Но правда состоит в том, что ты ее любишь. Ты всегда ее любил. И всегда будешь любить. Ты тут, потому что не можешь ее оставить. Ты видел, в каком жалком состоянии она была в Уэслине, и, само собой, бросился за ней. Ты никогда не сможешь ее отпустить. Ты приехал, потому что… твое место рядом с ней.
У меня сдавило грудь. Мне показалось, будто она покопалась в моей душе и вытащила на свет божий то, в чем все это время я сам себе боялся признаться. Внезапно я понял, что не могу говорить. Кинув прощальный взгляд на океан, я вернулся в дом проверить, как себя чувствует Эмма.
Коул, успевший переодеться в обычные шорты и футболку, сидел на стуле, нервно теребя руки и покачивая ногой.
– Ты в порядке? – спросил я.
Он кивнул, но его напряженный взгляд свидетельствовал об обратном. Тогда я прошел мимо него в спальню. Эмма спала, по-прежнему в позе эмбриона, и время от времени вздрагивала. Я сел рядом и осторожно убрал упавшую ей на лоб прядь волос.
– Я останусь с ней на ночь, – заявила возникшая на пороге Сара. – Не волнуйся. Я никуда не уйду.
Решив не тревожить и так беспокойный сон Эммы, я возвратился в гостиную.
– Коул, можно я у тебя переночую? На этом диване?
Я мог поклясться, что Коул прибалдел от моей наглости. И тем не менее он просто пожал плечами и сказал:
– Не вопрос. Оставайся.
Я проснулась в темноте. Рядом со мной слышалось чье-то ровное дыхание. Все тело болело, в голове стоял туман, будто я наглоталась лекарств от простуды.
А затем я вспомнила. И стиснула зубы, чтобы снова не впасть в истерику. Казалось, что я по-прежнему держу в руках письмо, оно обжигает мне пальцы, а пропитанные ненавистью слова вонзаются в сердце.
Лучше бы тебе вообще не появляться на свет. Ты заставила страдать всех на своем пути