— Поистине злоба слепа, — подумал Зайцев.
Судя по описанию свидетелей, это был один и тот же человек — примерно пятидесяти лет, высокий, седой, с большим носом и толстыми губами. С ним никому не удалось поговорить, но все свидетели в один голос утверждали, что этот человек — иностранец. Для жителя города такое поведение не характерно, считали очевидцы.
Можно было не заниматься поисками Шатуна, как назвал про себя незнакомца Олег, в конце концов, это дело его совести. Но начальника отдела насторожил один факт. В материалах имелось заявление водителя такси, который из окна машины видел, как человек с подобными приметами разглядывал поверх забора территорию крупного завода, выпускавшего во время войны оборонную продукцию. В руках его был какой-то небольшой черный предмет, возможно, фотоаппарат. Водитель хотел поближе рассмотреть этого человека, но пассажиры такси торопились на вокзал. Освободившись, водитель сразу же приехал в Управление КГБ и все рассказал. Однако было уже поздно. В районе завода никого из подобных лиц обнаружить не удалось, не нашлось и других свидетелей. Дело смотрелось уже иначе. Речь могла идти о целенаправленной враждебной деятельности кого-то из иностранцев.
Олег Зайцев знал, что в городе работают представители зарубежных фирм и подавляющее их большинство относится к нашей действительности доброжелательно. Познакомившись близко с советскими людьми, нашли среди них настоящих друзей. Убедились, насколько необъективно изображают у них, за рубежом, русских. В беседах неоднократно осуждали за это средства массовой информации Запада.
— Да, — говорили они, — в России победнее витрины магазинов. Но насколько богаче духовно живут люди. Нет разобщенности. Каждый готов, не задумываясь, помочь, протянуть руку дружбы. Интересы каждого — это интересы единой семьи.
Безусловно, среди иностранцев были люди, не воспринимавшие наш образ жизни. Они делились на две категории. Одни просто выполняли свои служебные обязанности, не ввязываясь ни в какие политические дискуссии. Другие же, которых, к счастью, были единицы, выполняя волю своих хозяев из специальных служб, в первую очередь, ЦРУ и зарубежных антисоветских центров и организаций, пытались выведать наши секреты, стремились отыскать «недовольных», «обиженных», «непризнанных», оказать им моральную и материальную поддержку, разложить, привить мещанскую, потребительскую психологию, втянуть в пьянство, разврат, заставить открыто выступить против своей страны.
В прошлом году Олег беседовал с официантом одного из городских ресторанов Потаповым. Здоровый детина, Потапов ничем в жизни не интересовался, кроме денег. Выбыл из комсомола, чтобы не платить членские взносы. В стремлении к наживе на брезговал ничем, и «успешно» воспитал в этом духе свою жену. А началось все со встреч с иностранцами. Ходили слухи, что Потаповы занимались скупкой у них валюты и ее перепродажей. Олег решил предупредить Потапова — не по той дороге идет. Но беседа не получилась. Потапов от всего отказался, а прямых доказательств не было. Вместе с тем не мог скрыть, что напуган, и предупреждение Олега о прекращении недозволенной деятельности принял к сведению. В течение года о нем ничего не было слышно.