— Я и не знала, что у меня есть такая фигура — смешливо заметила она вслух — Какое платье! Не хватает только кружевных перчаток и зонтика от солнца, была бы как леди! — она разглядывала себя то с одного, то с другого боку — Вот бы ему показаться!
Ева на секунду задумалась: «А почему бы и не показаться?» — она надела светлые туфельки на босые ноги, распустила и быстро причесала пальцами растрепанные волосы, затем осторожно, как будто боясь кого-то разбудить, выскользнула за дверь.
Оглядев убранство гостевой комнаты, Тимор иронично усмехнулся, как-то всё было по-девичьи мило. Он, не раздеваясь, лёг на узкую кровать и закрыл глаза. Силы стремительно покидали его, после недавнего прилива, их резкое сокращение казалось ещё более болезненным и удручающим. Казалось, ещё минута — другая и их не хватит даже на то, чтобы дышать. «Да, Ева, твои перепады настроения. Не то, что раньше» — подумал мужчина перед тем, как сознание начала затягивать тяжёлая и неизбежная дрёма.
Ева тихонько постучала в дверь, подождала, прислушиваясь — ответа не было. Конечно, её учили хорошим манерам и правилам приличия, но сейчас эмоции так переполняли сердце, что идти и ждать у себя, пока спутник соблаговолит сам проведать её, казалось просто абсурдно глупым и невыносимым. Она снова постучала, уже более настойчиво. После третьего раза девушка не выдержала и сама тихонько приоткрыла дверь, заглянула внутрь:
— Ты спишь? — спросила она тихо. Мужчина даже не шелохнулся. — Я только хотела показать тебе платье, — с улыбкой чуть громче произнесла она — никакой реакции.
В этот момент сердце болезненно сжалось, то ли от детской обиды, то ли от дурного предчувствия. Наличие второго возможного варианта заставило девушку заволноваться. «Что это он лежит в одежде» — пронеслась мысль: «И даже ботинки не снял!». Она осторожно подошла ближе к кровати: «Я только послушаю, дышит он или нет» — подумала она, крадучись приближаясь к мужчине: «Послушаю и тихонько уйду». Тимор лежал неподвижно и Ева, поднеся ухо почти к самой его груди, прислушалась — тишина. Волнение начало сменяться испугом и когда девушка, решившись прикоснуться к его щеке, ощутила холод бледной кожи — испуг молниеносно разлился леденящим страхом, перерастающим в отчаяние. Но Ева не успела ничего даже подумать, её рука прикосновением, как оголенный провод, провела электрический заряд её ужаса, в казавшееся безжизненным тело мужчины. Его кожа резко обожгла охладевшие от паники пальцы, глаза открылись, и Тимор резко и глубоко вздохнул, сильной рукой сжав хрупкую ладонь девушки. Та растерянно вскрикнула от неожиданности и острой боли в сдавленной кисти, она резко вырвала руку и отскочить назад: