Всю злость пленника, как рукой сняло. А чего злиться? Женщина, она на то и женщина, что идёт к поставленной цели любыми путями.
— Откуда… у бабки-то… Книга? — от долгой беседы мага морило, и он опять едва мямлил.
Ведьма пожала плечами, мол, понятия не имею.
— Наверное, украла у кого-нибудь, потому и не пользовалась. Она была бабкой со странностями… — предположила девушка.
— И никто… не пронюхал?
Люция вскинула брови:
— Ну, ты же взрослый человек, рассуди сам: кто, кто станет искать такую вещь у старой ведьмы в маразме? Надёжнее и не спрячешь. А теперь скажи мне, Торой. Что там у тебя лежало под покрывалом в кровати?
Мага прошиб холодный пот при мысли о том, что будь он менее осмотрительным… Вот ведь хитрая нечисть! И он с облегчением признался:
— Меч.
Это и вправду был меч. Городские правила запрещали носить оружие кому-либо, кроме гвардейцев. Рачительная же, но не особенно законопослушная Клотильда просила оружных постояльцев попросту «прятать эти свои железки». Жильцы посмеивались, но «железки» прятали. Чаще под матрасом. Ленивые же, вроде Тороя, оставляли оружие прямо на кровати, лишь набрасывали сверху покрывало.
Однако Люция не знала подобных тонкостей, а потому недоверчиво покачала головой, и заворковала:
— Скажи правду, ну совершенно нет времени возвращаться в твою коморку и выяснять свои догадки. Я знаю, ты собираешь магические предметы, так ответь, что у тебя есть? — и тут же с мольбой добавила, приводя самый веский довод. — Тебя же всё равно казнят!
Волшебник уже не знал — плакать или смеяться. Эта хитрая бесхитростность была совершенно обезоруживающей.
— Чего улыбаешься? — с досадой спросила Люция.
— Ты… хитрая, — похвалил маг и тут же добавил, делая комплимент бессмысленным, — но слишком… болтливая.
Колдуночка поднялась с диванчика и зло расхохоталась:
— Да плевать, какая я! У меня Книга. Уже к вечеру ни ты, ни весь Магический Совет не смогут насолить той ведьме, которой я стану.
И тут же, столь высоко воспарив в мечтах, девушка двинулась на мага:
— Говори, чего припрятал, иначе я за себя не отвечаю!
Торой внимательно посмотрел чародейке в глаза. Эта наглячка пыталась его околдовать! Он кожей ощущал какое-то хиленькое заклинание, которым ведьмочка пыталась выбить из пленника сведения. Наконец, маг не выдержал и рассмеялся в голос. Смех усилил слабость, но остановиться волшебник не мог.
От злости Люция растерялась, но потом зашипела, словно сковорода с раскалённым маслом, и кинулась к узнику. Торой, вымотанный долгим разговором и, самое главное, смехом, не смог перехватить её руки. Колдунка вцепилась магу в волосы, собираясь обеспечить ему изрядные плешины… и сразу же отпрыгнула, будто обожглась. Вовремя сообразила, что весьма скоро может настать время, когда волшебник задумается о мести. Если, конечно, избежит королевского эшафота…