На всякий случай Люция настороженно принюхалась к утреннему воздуху. Никого. Тут не найдут. До ближайшей дороги идти и идти, а чаща такая глубокая, что и случайные грибники не забредут. Не зря же колдунья почти седмицу искала подходящую полянку, чтобы заботливо приготовить здесь всё необходимое. Да, недостаток мастерства она с лихвой возмещала находчивостью.
Мурлыча под нос легкомысленную песенку, девушка приступила к смешиванию и растиранию собранных ночью травок, хвои и корней. Конечно, можно было и заранее приготовить всё необходимое, однако для сегодняшнего колдовства требовались сочные травки и только что собранная старая хвоя (иголки молоденькой поросли совершенно не годились).
Ну вот, травы смешаны. Что там у нас теперь? Ага, болотная вода… Ну это недалеко — десяток шагов в сторону и земля под ногами зачавкала, захлюпала, а щиколотки приласкал упругий мох. Вот и болото! Среди невысокого осота то тут, то там маслянисто поблескивали озерца чёрной воды. Колдунка зачерпнула чёрную, пахнущую землёй и затхлостью водицу.
К костерку Люция вернулась с полной плошкой. Аккуратно размешала в ней растёртые травы и поставила на угли. А лес тем временем начал наполняться звуками — одна за другой просыпались птицы, зажужжали насекомые, казалось даже, будто кусты и те шумят громче, нежели до рассвета. Ведьма устало потянулась.
От глиняной плошки, томящейся на углях, валил густой пар, и пахло горечью. Кое-как остудив зелье, колдунка скинула платье. Натирать обжигающей кашицей нагое тело — удовольствие не из приятных, поэтому, если уж было слишком горячо, слова древнего заклинания перемежались досадливым шипеньем и ойканьем. Впрочем, колдовству это ничуть не мешало.
Оставшуюся на дне миски густоту Люция втёрла в короткие русые волосы, громко выкрикнула какие-то непонятные слова и в безумном танце закружилась по полянке — вокруг дикой плясуньи, словно светлячки, неистовым вихрем кружились и переливались зелёные искры болотных огоньков. Танец оборвался также неожиданно, как и начался, болотные искры растаяли в воздухе, а чумазая колдунка довольно улыбнулась и направилась обратно к болоту, туда, где в топи глянцевито сверкал небольшой просвет.
Девчонка опасливо вошла в воду. Дно оказалось илистым и вязким, ноги сразу провалились в рыхлую тину, а голые лодыжки оплели скользкие травы. Колдунка поспешно смыла с тела и головы липкий отвар — лес, конечно, дом родной, но болота коварны, тут один неверный шаг в сторону, вмиг утянет в трясину. Бр-р-р!
* * *
Стражники у городских ворот изнывали от жары — беспощадное солнце раскалило металлические пластины на доспехах. Старший караула, тот ещё изувер, всё не разрешал снять досадные железяки. Центральные Ворота как-никак, да и Королева-мать вот-вот прибудут, а высоких гостей следовало встречать не только честь по чести, но ещё и по форме. Поэтому весьма извинителен тот факт, что ошалевшие от зноя молодцы не обратили должного внимания на тощую путницу. А впрочем, что на неё было смотреть? Девка, как девка — в простеньком ситцевом платье, с голубой лентой в небогатой косе, загорелая, как все простолюдинки, собой не красавица, да ещё и сробела вся при виде древней столицы — сжалась и бочком-бочком, прижав к груди тощий узелок.