Тин задумчиво кивнул.
— До вашей встречи я сомневался, маяк в нашем мире… это казалось нереальным. Но когда ты будил её, использовал магию, она ведь заблокировала твои силы? Неосознанно.
Доген кивнул.
— Я даже не сразу понял, да и сейчас мне не ясен механизм её воздействия, но рядом с Дариной я лишаюсь силы. Видно почувствовав один раз агрессию, она будет блокировать меня, даже не осознавая этого. Ты уверен, что она не станет нашей погибелью?
Тин устало потёр глаза. Две ночи без сна — тяжёлое испытание.
— Не знаю… наверно. Дарина боится магии, но вместе с этим понимает, что она также является частью нашего мира. У неё доброе сердце, она не станет убивать невиновных.
Доген принёс для себя кресло и сел рядом с сыном.
— Сны Дарины в большинстве своём приходят на рассвете, поспи. Если что, я разбужу тебя.
Тин благодарно кивнул отцу, спорить с ним глупо, измученное сознание мутилось, и нужно было поспать хотя бы пару часов, дать организму отдохнуть. Закрыл глаза, проваливаясь в чёрную яму сна, и казалось, прошло мгновение, но пробуждение пришло резко. Неожиданно. Он открыл глаза. Отец сидел напротив и в бледном свете свечи читал книгу, оглушающе тихо, но… но Тин слышал что-то ещё кроме своего дыхания и шелеста страниц.
Дарина!
Он привстал, прислушиваясь. Доген тоже поднял голову, а через мгновение тишину разорвал женский крик. Мгновение и они оба стояли у кровати девушки.
* * *
Я глубоко дышала, постепенно приходя в сознание. Нежные руки Тина успокаивали. Он обнимал меня, что-то шептал, целовал, а я вцепилась в его руку и боялась отпускать. Сегодня был тот редкий случай, когда мне приснилась не сама казнь, а пытки ведьмы. Пожалуй, это было похуже, чем стоять у позорного столба и каждый раз я поражалась жестокости и изощрённому уму дознавателей, поражалась их желанию заниматься этому. А они желали… наслаждались этим…
Нервно вздохнула, и хотела, уж было поблагодарить Тина, как заметила, что в комнате мы были не одни. Местный наставник. Он прошёл к столу и зажёг свечи, освещая тёмную комнату яркими огнями.
— Покажи мне ноги, — настойчиво произнёс Тин, не обращая внимания на отца и стягивая с меня одеяло.
— Нет, ожогов нет. Только… — ответила я тихо и нерешительно распустила завязки ночного платья, показала розовый след над левой грудью. Знак Иллирии. — Зачем клеймят ведьм? Разве пыток и костра недостаточно?
— Считается, что клеймо очищает дом, деревню или город, в котором жила ведьма. Что оно выжигает зло из сердца, и то, что всё ещё носит ведьма, и то, она успела оставить, — ответил Тин мрачно. — Дарина, эту ведьму сожгут на рассвете. Тебе не стоит засыпать.