— Чудесно! Видно для незваной гостьи сыра с молока не хватило, не говоря уже о хлебе. Должно быть местное лакомство. А обед? Он был сегодня?
Стражник побледнел ещё больше и кивнул.
— Потрясающе, Тин, ты слышал? Обед был, но видимо, женщинам не просто нельзя находиться в стенах Академии, но и пользоваться её дарами тоже. Ты бы меня предупредил, из харчевни лепёшек с сыром взяла! — заорала я. Тин закрыл глаза и сжал губы.
— Я желаю уехать сейчас же, граф, и возражения больше не принимаю, — уже спокойно произнесла я, хотя внутри всё сотрясалось от гнева. Слёзы обиды подкатили к горлу, но я стоически терпела и не показывала виду.
— Отец желал поговорить с тобой, — тихо произнёс Тин.
— Так пусть пришлёт прошение об аудиенции, и оно будет рассмотрено в положенный месяц, — прошипела я.
— Дарина… ты не можешь…
— Нет! Это ты не можешь указывать мне! Вы, названные графы, а гонору как у князей! Я урождённая Хассилинская и никто, граф Тарин, никто кроме императора не имеет надо мной права голоса, — произнесла я. — Даже его высочество может лишь просить. Мне нужна лошадь. Сейчас же.
Тин кивком отослал замершего за нашими спинами стражника и поднял голову.
— Леди Дарина Хассилинская, прошу вас задержаться в Академии до завтрашнего утра. Солнце скоро сядет, а ближайшая деревня находится в пяти часах езды, — убитым голосом произнёс Тин, смотря куда-то в сторону.
Я недовольно сложила руки на груди. Хотелось уехать прямо сейчас, но ехать ночью?…
— Распорядитесь, чтобы мне подготовили комнату, — свозь слёзы прошептала я и тут же вытерла щёку. Всё-таки не удержала.
* * *
— Ты собираешься спать здесь?
Тин поднял голову и посмотрел на подошедшего отца.
— Не спать.
Он лежал на узкой софе, принесённой к дверям своей комнаты, а глаза закрывались. Хорошо, что Дарина согласилась остаться в Академии, плохо, что отказалась от ужина и весь вечер провела в слезах. Как так получилось, что его не предупредили о её пробуждении? Почему не донесли до комнаты приготовленный обед? Стечение глупых обстоятельств, а итог — Дарину оскорбили как, пожалуй, не оскорбляли никогда в жизни.
— Сколько ты уже без сна?
— Это не имеет значения. Сны Дарины слишком опасны, и пока она не научится их контролировать, я не оставлю её одну.
— Стражника не предлагаю, Дарина уже дважды сталкивалась с ними, давай я сменю тебя. Иди в мою комнату, отдохни.
Тин покачал головой.
— Те стражники наказаны?
— Да. Её дядя граф Приар Доу написал письмо с требованием найти виновных. Да их искать даже не пришлось… они были здесь. Придумали историю о сбежавшей миде, о её безумии, но первый же допрос всё поставил на свои места. А Дарина… — Граф Доген замолчал, подбирая слова. — Сын, мы не сможем ей помочь. Никто не сможет. Дар маяка и наши силы отличаются как земля и воздух. Наши силы материальны, их можно увидеть, почувствовать, а дар маяка, это дар души. Сейчас она открыта и впитывает в себя весь мир, но как этим управлять Дарина должна понять сама.