Советница пошатнулась и схватилась за стол, чтобы не упасть.
— Ты отчасти прав, Иоганн, — сказала госпожа Гельвиг, — но твои последние слова слишком резки. Это совсем не одно и то же: находят ли имущество, не имеющее хозяина, или крадут заведомо чужой хлеб… Меня удивляет, как ты можешь делать сравнение между знатными и простыми. Непростительно сравнивать женщину хорошей семьи с такой девушкой, как Каролина…
— Мама, я уже сказал тебе сегодня в саду, что не потерплю оскорбления чести этой девушки, — сердито воскликнул профессор.
— Однако смею просить тебя быть воздержаннее и иметь ко мне побольше уважения, сын мой, — приказала она с уничтожающим взглядом своих холодных серых глаз. — Ты прекрасно играешь роль рыцаря этой принцессы, и мне, по-видимому, не остается ничего больше, как сложить к ее ногам и мое почтение.
— Тебе действительно придется сделать это, мама, — ответил он спокойно. — Ты должна будешь оказывать ей почтение и уважение, так как она будет моей женой.
Старый купеческий дом не провалился после этих слов, как предполагала в первую минуту госпожа Гельвиг. Ее сын говорил решительно, как человек, которого не могут поколебать ни слезы, ни истерики, ни сцены ярости. Госпожа Гельвиг безмолвно отшатнулась, советница же очнулась от своего обморока и истерически расхохоталась.
— Вот твоя прославленная мудрость, тетя! — воскликнула она резко. — Теперь я торжествую… Кто просил тебя выдать замуж эту девушку до приезда Иоганна? При первом же взгляде на эту особу у меня явилось предчувствие, что она принесет нам всем несчастье… Я сейчас же еду в Бонн, чтобы известить жен всех профессоров, какова будет новая дама, которая скоро вступит в их круг.
Она бросилась вон из комнаты. За это время госпожа Гельвиг успела уже прийти в себя.
— Я, видимо, неверно поняла тебя, Иоганн, — сказала она с наружным спокойствием.
— Если ты так думаешь, то я повторю свое объяснение, — сказал он холодно и неумолимо. — Я женюсь на Фелисите Орловской.
— Ты можешь поддерживать эту безумную идею?
— Вместо ответа я спрошу тебя: дала бы ты и теперь свое благословение на мой брак с Аделью?
— Без сомнения: это приличная партия, и я не желаю лучшего.
Профессор густо покраснел. Он закусил губу, чтобы сдержать готовый вырваться у него поток гневных речей.
— После этого ты должна быть лишена права вмешиваться в мои важнейшие жизненные вопросы, — сказал он, с трудом сдерживаясь. — То обстоятельство, что эта нравственно испорченная особа, эта лицемерка отравит всю мою жизнь, — не принимается тобой во внимание. Ты будешь жить далеко от меня и спокойно говорить: «Он женился прилично», но я, во всяком случае, хочу быть счастливым…