— Юля! — довел папочка до моего сведения, возвращаясь.
— Какая Юля? — снова удивилась я.
Папочка еще раз внимательно осмотрел бумажку. Но дополнительной информации она не содержала.
— Не знаю.
Я пожала плечами, собрала свои талмуды и двинулась в свою комнату.
— Ошиблась, наверное, — предположила я.
— А-а-а…
В комнате я разложила справочники на диване и в задумчивости оглядела их. Так, какой посимпатичней? С какого начать?
Телефон зазвонил с неприятной настойчивостью. И тут мне почему-то вспомнилась вчерашняя женщина, одетая в легкомысленную маечку с эмблемой министерства чрезвычайных ситуаций.
Неужели?!.
Я вышла в коридор и застыла возле аппарата.
Аппарат надрывался.
— Ну? — спросил папочка, появляясь на пороге гостиной. — Почему ты трубку не берешь?
И мне не осталось ничего другого, как ответить.
— Да…
— Ира? — спросила трубка робким женским голосом.
Отпираться было бесполезно.
— Я слушаю.
— Ира, это Юля.
Внезапно я все вспомнила. С души свалился огромнейший валун.
— Юля! Как хорошо, что это ты!
— Правда?
Она немного ожила.
— А я думала, что тебе не до меня.
— Почему?
— Ну, не знаю. Ты же про себя ничего не рассказала. Ты, наверное, учишься?
— Нет. Пока нет, — поправилась я. — Хочу поступать.
— Куда?
— Пока не определилась.
— Пора определяться. Экзамены скоро.
— Да.
Она еще немного помолчала, потом неуверенно спросила:
— Я у тебя дома ничего не натворила?
— В каком смысле?
— В смысле, меня не тошнило?
— Нет.
— Слава богу!
Она вздохнула и покаялась:
— Не умею я пить. Ты прости, если что не так.
— Перестань!
— Перестала.
Мы еще немного помолчали, потом она предложила:
— Приходи в гости.
— С удовольствием, — ответила я, стараясь не смотреть в открытую дверь своей комнаты. Справочники лежали на диване, как материальное воплощение укоров совести.
— Прямо сейчас! — еще больше обрадовалась Юля.
— С удовольствием!
— Здорово! Адрес пиши.
Я вооружилась ручкой, листком бумаги и записала ее координаты. Честно говоря, сидеть дома и листать справочники не было никакого желания.
— Скоро приеду, — пообещала я. — Купить что-нибудь?
— Не нужно, — отказалась Юля. — Все есть.
— Выезжаю.
Я положила трубку и немного постояла возле телефона. Почему мне кажется, что мой покойный сосед чего-то упорно от меня добивается?
— Чего ты хочешь? — спросила я вслух.
Ответа, разумеется, не дождалась. Только вспомнила мучительное выражение, застывшее в мертвых глазах, и вздрогнула.
Да что же это такое?! Не отпускает — и все!
Говорят, что души убитых людей не могут успокоиться до тех пор, пока убийца не будет найден. Наверное, это правда. Не понимаю только одного: почему Казицкий добивается справедливости через меня, когда для поиска убийц существуют компетентные органы? Им бы и являлся!