Комната была пуста.
Минуту я стояла молча и глотала воздух открытым ртом. По коже побежали ледяные мурашки.
— Юля! — позвала я, наконец, дрожащим голосом.
— Сейчас иду, — издалека откликнулась хозяйка.
Я прижалась спиной к стене и зашарила по комнате испуганным взглядом. Соня опять тихо мяукнула. Позвала. Но ничто не могло заставить меня снова взглянуть в живое голубое зеркало, отражающее такие страшные вещи!
Я оторвалась от стены и почти побежала по длинному полутемному коридору. Свернула в правый рукав коридорной кишки и оказалась на кухне.
Юля хлопотала возле стола. На столе стоял поднос, уставленной всяческой снедью.
— Сейчас хлеб порежу и пойдем в комнату…
— Не надо! — оборвала я ее на полуслове. — Посидим на кухне!
— Почему? Тебе в комнате не понравилось?
Я немного отдышалась.
— Понравилось, — ответила я. — Но я кухню больше люблю. Давай здесь посидим. Ладно?
— Как хочешь, — ответила озадаченная Юля.
Включила электрочайник, посмотрела на меня и озабоченно спросила:
— Ты себя неважно чувствуешь?
— Нормально я себя чувствую.
— Ты бледная.
— Не обращай внимания.
Я села поближе к окну и спросила:
— Юль, ты в привидения веришь?
— Не знаю. А почему ты спрашиваешь?
— Просто так, — солгала я. — Кстати, тебе известно, что кошки способны видеть призраков?
— Да, египтяне так считали, — равнодушно ответила Юля. — Суеверие.
«Ничего себе, суеверие!» — подумала я, вспомнив размытую человеческую фигуру, отразившуюся в голубых Сониных глазах.
Но вслух ничего не сказала. Нечего пугать Юлю. Ей и так досталось.
— Садись, — пригласила меня хозяйка.
Она налила мне чай, открыла сахарницу и подвинула многочисленные блюда и блюдечки.
— Пирожки! — застонала я.
— С мясом, с капустой, с луком и яйцами, — перечисляла Юля. — Тесто удачное вышло, попробуй. Третий день стоят и не черствеют.
— Обалдеть! — заверила я с набитым ртом.
— Правда?
— Угу!
Я запихала в рот вкуснейший пирожок с мясом и, не успев прожевать его, потянулась за вторым.
— А ты не печешь?
Я замотала головой. Отхлебнула глоток горячего сладкого чая и сделала мощное глотательное движение.
— Я не умею.
— Это просто! — оживилась Юля. — Хочешь, научу?
— Хочу. Но не сегодня.
— Ладно. Научу в другой раз, — покладисто согласилась хозяйка. — Ты ешь, ешь… Попробуй рыбу в маринаде. Это окунь. Он не очень костлявый. Филе.
— Еще как попробую, — пообещала я и навалилась на угощение.
Через полчаса я отодвинулась от стола. По-моему, мой живот перестал помещаться в отведенном ему пространстве.
— Какая же ты умница! — сказала я искренне.
Юля отмахнулась. Она открыла принесенное мной вино и пила его небольшими глотками. Причем налила только себе. Мне не предложила. Не от жадности, конечно. Мне показалось, что она думает о чем-то своем и никак не может отогнать от себя эти мысли.