Следующие полтора часа были заполнены хлопотами. Олег Витальевич позвонил в отделение и попросил выслать дежурную группу по адресу. В ожидании экспертов мы с Юлей сидели на диване и потерянно молчали. Олег Витальевич, напротив, развил бурную деятельность. Сбегал в магазин и прикупил новый замок.
— Нужно будет квартиру закрыть, — объяснил он нам, вернувшись.
— Я вызову слесаря, — сказала Юля. — Только сегодня он вряд ли придет.
— Не нужно никого вызывать, — отказался Олег Витальевич.
— А кто замок поменяет? — спросила я.
— Сам и поменяю, — удивился следователь. — Трудно что ли?
Мы с Юлей одобрительно переглянулись. Приятно, когда у мужика руки растут из нужного места. Жаль, что таких мужиков все меньше и меньше.
— Ир, ты иди домой, — сказала Юля.
— Глупости!
— Иди, иди! Что тебе тут делать?
— А ты?
— Со мной останется Олег Витальевич.
Я высунулась в коридор.
— Олег Витальевич!
— Я! — откликнулся следователь из разгромленной кухни.
— Мне можно быть свободной?
— Можно, — ответил наш гость, по совместительству ангел-хранитель. Он вышел в коридор, вытирая руки клетчатым носовым платком.
— Программа по защите свидетелей работает? — уточнила я.
— Работает, — недовольно отмел следователь мой игривый тон. — Кстати! Вы понимаете, что видеться вам не придется?
— Долго? — спросила Юля, появляясь на пороге комнаты.
— Не знаю.
— А звонить друг другу можно? — спросила я.
— Звонить можно. Ира, у вас телефон с определителем?
— Без.
— Ну, и хорошо. Созванивайтесь.
— И на том спасибо, — поблагодарила я.
Олег Витальевич кивнул и снова удалился на кухню. Я подошла к Юле и взяла ее за руку.
— Ты правда не обидишься, если я уйду?
— Конечно, нет! — ответила Юля. Обняла меня и шепнула:
— Спасибо тебе. Ты — самая лучшая моя подруга.
— Не преувеличивай, — ответила я и неловко отодвинулась. Честно говоря, я просто не привыкла к таким нежностям.
— Я позвоню тебе, — пообещала Юля.
— Буду ждать.
— Когда лучше звонить?
— В любое время дня и ночи. Я сейчас в отпуске.
Юля кивнула. Несколько минут мы стояли, держась за руки, и рассматривали друг друга.
— Ну, иди, — сказала Юля и подтолкнула меня к выходу.
— Иду.
Я пошла к двери, оглядываясь на нее.
Юля стояла посреди коридора и провожала меня взглядом. И выглядела такой несчастной и беспомощной, что у меня невольно сжалось сердце.
Я остановилась у выхода и махнула ей рукой. Юля махнула в ответ.
Я вышла на лестничную клетку и бесшумно прикрыла за собой дверь.
По дороге домой меня одолевали невеселые мысли.
Итак, я раскололась. В принципе, ничего аморального я не сделала. Можно даже сказать, совершила акт гражданского мужества. Но за этот акт я могу расплатиться так, что мало не покажется. Господи, что тогда будет с папочкой!