— Лаборантку прислали, — сообщил он.
— А вот товарищ литейщиком хочет стать, — сказал Петр Антонович, указывая на Вадима.
— Хор-рошо, растем! — весело отозвался Минаев, как-то особенно твердо выговаривая «р». — Литейщики нужны. Солдат? Только демобилизовался? Семейный? Общежитие надо? — он говорил очень быстро, и Вадим едва успевал вставлять только «да» или «нет». — Ну, идем в кабинет, поговорим.
Не прошло и четверти часа, как они договорились.
— Тянуть нечего, время — деньги, — улыбнувшись, сказал на прощание Минаев. — Сегодня — завтра оформляйся, а послезавтра — на работу. Мест в общежитии пока нет, но при первой возможности поселим. Ну, да тебе с этим делом, я вижу, не к спеху.
— Да, да, — подтвердил Вадим. — Я пока у товарища поживу.
— Добро. Спецодежду получишь. Ну, кажется, и все. Давай отмечу пропуск.
Так Вадим снова стал рабочим.
Спецодежда литейщика Вадиму понравилась. Особенно войлочная шляпа и синие очки. Идешь по цеху — люди сразу видят, что ты человек горячей профессии. Вот только валенки… Неуклюжий от них вид, тем более, что до зимы далеко. Вадим попытался было форсить в сапогах, но ничего не вышло: цементный пол нагревался так, что жгло подошвы.
Жарко. Зноем дышит красная пасть прокалочной печи, и когда Вадим приближается к ней со своими клещами, навстречу ему устремляется такой горячий поток воздуха, что невольно хочется отпрянуть. На мгновение Вадим, действительно, отступает. «Нет, врешь», — упрямо думает он и храбро шагает к печи. Подхватив клещами ярко-алую опоку, вынимает ее и осторожно несет на заливочную площадку.
Они занимаются этим все четверо — и бригадир Зуев, и Андрей, и третий заливщик по фамилии Карасик. Зуев — такой же высокий и жилистый, как Вадим, — работает ловко и быстро, так что кажется, будто опоки в его руках раза в два легче, чем у других. Андрей не отстает от бригадира, хотя чувствуется, что это дается ему с трудом — на лице и в каждом движении юношески стройной фигуры заметно большое напряжение. Карасик медлителен и неповоротлив, он не прочь постоять и передохнуть, когда товарищи продолжают работать.
— Потребую, чтоб убрали тебя из бригады! — сердито кричит ему Зуев. Но так как Карасик слышит это не впервые, плоское лицо его с широким носом и узкими глазками остается невозмутимо спокойным.
Вадим искоса поглядывает на Карасика. Нет, в самом деле, тому хоть бы что. Если бы на него так закричал бригадир, он бы сам убежал со стыда невесть куда. Но его бригадир не ругает и не хвалит. Приглядывается.
А для Вадима работа стала уже привычной. Он устанавливал в печь опоки, вынимал их после прокаливания, загружал плавильную печь, укладывая в нее прутки и металлический лом, клеймил отливки, соскребал с цементного пола пристывшие лепешки металла…