Что сердцу дорого (Парыгина) - страница 2

Солдаты часто заводили разговоры о том, как вернутся домой, к матерям, к невестам, как сыграют свадьбу и по-хорошему заживут семьей. Ни одного близкого человека не осталось у Вадима дома, и самый дом он продал перед отъездом. Но Соня… Ей уже двадцать. И все четыре года она писала Вадиму. Почему бы им в самом деле не пожениться?

А поезд все несется вперед, погромыхивая на стыках, поезд везет беспокойных и равнодушных, опечаленных разлукой и жаждущих встречи, деловитых командировочных и счастливых отпускников, утомленных путешествием стариков и жадно льнущих к окнам подростков. Чуть покачивается вагон, и остаются позади деревеньки, пригорки, поля с высокими скирдами соломы, небольшая извилистая речка со склонившимися над водой ивами, и снова пестрый ровный строй деревьев заслоняет собой мир.

И вдруг вынырнули из-за леса пригородные постройки. Какие-то склады, домишки, огороды.

«Сейчас будет мост», — подумал Вадим, и через минуту в самом деле замелькали перед его глазами массивные клепаные переплеты моста, повисшего над небольшой и довольно грязной речкой. Справа за речкой открылся город.

Из окна вагона он казался просто обширным скоплением больших и малых домов, разделенных кое-где полосками деревьев, возвышающимися трубами котельных и стрелами строительных кранов. «Вот я и вернулся», — подумал Вадим и почувствовал, что не ради Сони, не ради одной Сони приехал сюда. Вместе с детством и юностью оставалась здесь частица его души. Пусть нелегкое было детство — от этого оно не кажется менее дорогим. С неодолимой властью зовут, тянут человека родные места, и даже в грусти светлым и желанным бывает свидание с ними.

2

— Встречает кто? — спросил проводник, когда Вадим с вещевым мешком за плечами и с чемоданом в руке сошел со ступенек вагона.

— Некому, — коротко отозвался Вадим.

— Что ж так? — с упреком заметил проводник.

Вадим поспешно отошел от вагона, поставил чемодан на перрон и огляделся.

Других встречали. Парень с букетом цветов в руке, приняв у девушки чемодан, бережно помог сойти ей самой. Женщина обнимала немолодого мужчину, он гладил ее по голове, а девочка лет восьми, припрыгивая от нетерпения, спрашивала: «Папа, привез? Привез?» «Привез», — сказал мужчина, и они пошли все трое, дружные и счастливые. Вадим смотрел им вслед и чего-то ждал, хотя ждать было глупо: ведь он не дал телеграммы, и Соня не знала, когда именно он приедет. Осмыслив, наконец, эту истину, Вадим поднял чемодан и направился к трамвайной остановке.

На привокзальной площади ничего не изменилось. Те же голубые ларьки, тот же сквер в осеннем уборе, те же трамваи описывают кольцо. «Куда же идти?..» — растерянно подумал Вадим. Раньше, если спрашивали, куда он едет, Вадим называл город, и все было ясно. Теперь предстояло определить улицу и дом.