— Удивляюсь я, до чего это обнаглел народ! Нечего самому делать, так надо другому мешать работать. До чего надоело — прямо помереть хочется…
— Ах, так…
Лизанька перевела дух и двинулась к Щуру, который сосредоточенно уткнулся носом в приемник.
Положение стало угрожающим.
Остановившись около стола, Лизанька молча раздумывала — чем бы отплатить Мишке за такое возмутительно нетоварищеское отношение? Внезапная мысль осенила разгоряченную лизанькину голову, — она вспомнила про поручение, данное ей Громовым накануне, вынула из кармана вчетверо сложенную бумажку, развернула ее и, взяв со стола недокуренную папиросу, прожгла в бумаге большую неправильной формы дырку.
— Что ты делаешь? — спросил Щур, почуяв в воздухе запах горелой бумаги.
— Вот тебе, — крикнула Лизанька, бросила бумажку на стол и без промедления отскочила в сторону, опасаясь ответной вылазки неприятеля, т. е. иными словами Щура.
Щур удивленно разглядывал бумажку.
— Что это, Лизка? А?
— Это тебе Ванька-Каин велел передать, — из другого угла комнаты ответила Лизанька.
— А почему дырка здесь прожжена?
Щур угрожающе поднялся со стула.
— Не будь невежей, — с торжеством крикнула Лизанька и быстро скрылась за дверь.
Дверь хлопнула, и все стихло.
Щур вертел в руках бумажку. После операции, произведенной Лизанькой, схема имела следующий вид:
— 6-13-32. Да. Благодарю вас.
— Алло?
— Нефтесиндикат?
— Да.
— Будьте любезны попросить к телефону Вань… виноват… Ивана Александровича Громова.
— Громов в командировке.
— А когда будет?
— Недели через две.
— Благодарю вас…
Щур раздраженно опустил трубку на рычаг.
— Чорт бы взял эту несносную Лизку, — думал он, отходя от телефона. — Я уж знаю — нет хуже, если баба ввяжется в дело. И надоумило же Ваньку передать с ней схему.
До начала тэста оставалось три дня. Поэтому ждать возвращения Громова не имело ни малейшего смысла. Щур решил на свой собственный страх и риск монтировать приемник по испорченной Лизанькой схеме.
Три вечера подряд он посвятил устройству приемника. Электронная лампа «микро» уже сидела в гнездах; катушка, намотанная из оказавшегося под рукой толстого медного осветительного провода, производила впечатление более чем солидное. Щур еще раз проверил соединения и надел на уши телефоны. Вспыхнула красноватым светом лампочка.
Спокойной рукой Щур медленно поворачивал рукоятку конденсатора.
— Посмотрим, — бурчал он вполголоса. — А ну…
Ни звука. Иногда в телефонах слышался слабый треск, но никакой передачи уловить не удалось.
Щур тяжело вздохнул и еще раз помянул Лизаньку крепким словом.