-Царица звала меня? - за спиной Истонфрет, как всегда неслышно, возник Эхнамон.
-Эхнамон, - супруга фараона решительно обернулась к верховному жрецу. - Дело касается... Что это?.. - царица невольно приподняла руки, точно ступила на что-то неустойчивое, и в изумлении воззрилась на пол, явственно качнувшийся под ногами. Странное движение длилось долю мгновения, после чего царица, позабыв о госте, метнулась к окну и высунулась почти наполовину, каким-то шестым чувством определив, откуда исходила волна, вздыбившая земную поверхность. Однако взгляд её тут же зацепился за оживление, возникшее на балконе - наблюдательном пункте Яхмоса. Ах, как бы Истнофрет хотелось сейчас оказаться рядом с фараоном и услышать, о чём ему торопливо докладывает начальник стражи храмового комплекса в окрестностях столицы. Но, оглянувшись назад, царица наткнулась на настороженного жреца и в досаде закусила губу: сама пригласила, значит, придётся изнывать от любопытства: портить отношения с Эхнамоном было себе дороже... Истнофрет от безысходности мысленно воззвала к Матери-Исиде, когда в покои сестры стремительным шагом вошёл Эйе. Раскланявшись со жрецом, царский брат открыт рот и был тут же перебит Истнофрет:
-Как я рада, что ты пришёл, брат мой! Ты просил меня пригласить почтенного Эхнамона, так вот, он здесь. Беседуйте в моих покоях, а я вынуждена удалиться. Эхнамон, - голос царицы смягчился, - подожди меня, не уходи сразу после разговора с Эйе. У меня тоже есть к тебе дело...
Царица вихрем пересекла покои и исчезла в дверном проёме. Эхнамон выжидательно поднял глаза на царского брата, застывшего на месте, точно осенённый божественным откровением мудрец. "Ну, Истнофрет, - мысленно покачал головой Эйе, выдавливая из себя таинственную улыбку, - ну, сестра моя и царица та-кеметская... Всё-таки припомнила мне проигравшего крокодила..."
В то же время великий фараон, Владыка Двух Земель и сын Хора метался по своим покоям в поисках меча. Слуга, державший наготове шлем и золотой пояс, косился на топтавшегося рядом начальника храмовой стражи, чья могучая фигура мелькала в ясном сумраке коридора. Задумавшись о том, какое наказание ему грозит за разбитый от неожиданности кувшин, как раз когда странным образом пришла в движение земля под ногами, раб едва не пропустил момент подачи одеяния фараону. Но Яхмос, не в пример его сестре и супруге Истнофрет, в спешке не придал этой мелкой оплошности значения и, наскоро облачившись, заторопился по коридору впереди начальника стражи. Через несколько мгновений его статная фигура показалась в нижнем дворе, где уже всхрапывала и рыла землю копытами царская конница. Окружённый отрядом меджаев, Яхмос унёсся к воротам, махнув на прощание серебристым хвостом заклубившегося песка. Слуга облегчённо вздохнул, утерев пот со лба: сегодня наказания ему всё-таки не предстоит... "Вот всегда бы так. А то вечно меня попрекают: эй, говорят, криворукий! А теперь... Кто скажет мне это сейчас, когда сам фараон покинул дворец?!.. - мысленно вопросил раб сам себя и с торжеством ответил: - А никто не скажет!.."