Отматерившись, я вернул себе способность рассуждать, и первой мыслью было — 'На этот раз я точно прав!'. А с другой стороны, может, это я себя накручиваю, в конце концов, я всего лишь человек, а людям свойственно сначала всякую хрень придумывать, потом в нее верить, а потом, получив подтверждения своих домыслов, придумывать себе новую хрень, еще более реалистичную, чем предыдущая, сводящую на нет и предыдущие выводы, и убийственные факты и показания свидетелей.
— Чтоб вам всем — выплюнул я финальную часть проклятия, после чего выключил компьютер. Все, нет моих сел больше, достало все! Я с такими делами скоро дураком стану, блин!
В этот момент телефон разразился мелодией, я, кинув взгляд на экран, саркастически хмыкнул — ну конечно, кто же это еще может быть?
— Киф, привет — традиционно произнес Зимин — Ты вроде как уже давно освободился, а все не звонишь, непорядок…
— Так передохнул немного — немного сварливо ответил я ему — Устал я очень за последнее время.
— Что поделаешь, приятель — как-то по доброму, по родственному сказал Зимин — Такая вот жизнь, сплошной бой и не до передышек нам пока, нет у нас на них времени.
— Да я понимаю — печально вздохнул я — Но вот нервы подрасшатались у меня здорово, просто ужас какой-то. Ночью кошмары снятся, да и вообще… Бесовщина какая-то мерещится порой.
— Эк тебя — посочувствовал Зимин и посоветовал — Ты на ночь коньяку выпивай рюмочку или две, и будешь как младенец спать, точно тебе говорю. Я и сам всегда так делаю, и это я про Кита не говорю, там парой рюмочек не обходится!
Н-да, не идет зверь в капкан… Или просто капкан не там поставлен? А может и вовсе зря я этот капкан на тропе поставил?
— Ладно, это все лирика, ты, помнится, подъехать к нам собирался? — посерьезнел Зимин — И?
— Не то чтобы собирался — возразил я — Было такое указание от вас — подъехать.
— Что значит указание? — добродушно засмеялся Зимин — Просьба, друг мой, просьба и не более. Мы же друзья?
— До гроба — вырвалось у меня невольно. Привычка, что поделаешь.
— Вот, правильно — одобрил Зимин — До гроба, а может даже и после него, ведь для истинной дружбы нет препятствий ни в жизни, ни в смерти.
Эва как. Совсем бодро. Ну его нафиг, не нравятся мне такие разговоры, хотя по большому счету сам виноват, нечего было его провоцировать, я в голосе ехидство-то уловил.
— Да я все уже, выхожу, скоро буду — протараторил я.
— Опять на метро поедешь — в голосе Зимина было недовольство — Стоит целый парк машин, своих уже три штуки, а ты все на метро катаешься. Ну, не студент же ты уже….