За все годы, что они прожили вместе, Джулия Энн ни разу не видела своего мужа плачущим.
— Ты думаешь о ней, да? — зло спросила она. — Ты так и не перестал думать о ней!
Он посмотрел на жену. В первый раз ему не захотелось скрывать от нее свои истинные чувства.
— Я же тебе сказал, что не смогу оставить ее. Неужели ты думала, что я имел в виду физически?
— Ты все еще любишь ее! — закричала она. — Ты так и не переставал любить ее! Так и не отказался от нее!
— Я даже и не собирался этого делать, — спокойно ответил Кэл.
Он знал, что объяснять это теперь абсурдно и безнадежно. Но его уже ничего не волновало. Он не мог отказаться от любви к Лорис. Однако, понимая, что его попытка сохранить семью ни к чему хорошему не приведет, Кэл все же сделал свой выбор.
* * *
Если их поездка в Канны казалась просто сказочным сном, то по возвращении в Шатэ очень скоро появилась реальность. К удивлению Лары, Гриф настоял на том, чтобы у них были разные апартаменты, и она перебралась в роскошный номер, тот самый, который он обычно бронировал для своей «любимой женщины».
Ободренный успехом, Гриф с головой окунулся в работу над фильмом «Экстаз-2», предугадывая все, до мельчайших подробностей. Теперь Лара иногда не видела его по нескольку дней.
— Но я это все делаю для тебя, — напоминал он ей, когда она потребовала, чтобы они провели несколько дней вместе. — Я хочу, чтобы для тебя все было идеально подготовлено.
В этом она не могла с ним спорить.
В те вечера, когда Гриффин звал ее к себе в апартаменты на обед со свечами или для секса, разгоряченного кокаином, он был необычайно очаровательным и внимательным, и у нее всегда появлялись ощущения первого свидания с ним. Но в его резиденции все так же было полно любительниц острых ощущений, отдыхающих и развлекающихся вокруг бассейна.
— Они здесь необходимы для развлечения моих гостей, — настаивал он. — Это вполне нормально. У меня такой имидж, и я должен его поддерживать.
— Это похоже на пребывание на вокзале, — выразила недовольство Лара.
Он нахмурился, разозлясь всерьез.
Лара скоро поняла, что ее муж не терпит выражения пусть даже малейшего неудовольствия и любых других разговоров на повышенных тонах, так же как не выносит ее вида без макияжа или в бигуди. Во время менструации он относился к ней как к больной.
— По-видимому я слишком романтичен, — пояснял он. — Ты единственная женщина, живущая когда-либо в моих фантазиях, и мне совершенно не хочется, чтобы что-то испортило мое впечатление.
Он, казалось, не сознавал, что заставляет ее постоянно играть роль Лары Лайтон — секс-богини не только перед публикой, но и в обыденной жизни. С возрастающей обидой она чувствовала это постоянное насилие над собой.