Лара думала, что, как и большинство продолжений, «Экстаз-2» разочарует публику. Гриффин же был уверен, что этот фильм принесет ему намного больше прибыли, чем первый, а Ларе — известность. Время подтвердило, что он был прав. За месяц до его премьеры в Нью-Йорке они приехали в свою фешенебельную квартиру на Ист Пятьдесят седьмой, для того чтобы Гриф лично мог отслеживать рекламную кампанию.
Вспоминая годы борьбы за свое существование, Лара получала огромное удовольствие, видя свои портреты, расклеенные по всему Манхэттену. В одном из кварталов города она видела, как поднимали ее афишу высотой с трехэтажный дом.
Ей стало интересно, что почувствует Кэл, проезжая мимо этой афиши.
На этот вечер не было намечено ни интервью с газетчиками, ни выступлений по телевидению, и Лара развалилась на постели, просматривая журнал «Таймс». Политики не выражали никакого интереса к ее особе, но когда она пролистала всю официальную часть и добралась до обозрения кино и театра, то увидела фотографию. Обознаться было невозможно: она едва изменилась за те пять лет, что Лара не видела ее. И она естественно должна была возникнуть в этом мире еще раз. «Джейн Прескотт, — гласил заголовок, — стала полномочным представителем сенатора Кинсли. Известный сенатор из Нью-Йорка объявил, что собирается вступить в предвыборную борьбу 1988 года за президентское кресло».
Все еще витая в облаках от увиденной ею афиши с собственным изображением, Лара решила позвонить мисс Прескотт. Служба информации очень быстро определила номер телефона штаб-квартиры сенатора.
— Прескотт слушает.
Голос был таким же, каким его запомнила Лара: холодный, полностью контролируемый, чего она не могла сказать о своем собственном голосе, когда сказала:
— Мисс Прескотт, это… Лорис Касталди. Вы помните меня?
Была небольшая пауза, необходимая Прескотт, чтобы оправиться от шока.
— Лорис Касталди? — чеканя слова, громко повторила она больше для Картера, чем для себя.
Он оторвался от компьютера, печатающего последнюю сводку голосов избирателей. Их глаза, наполненные тревогой, встретились.
— Почему же, я, конечно, тебя помню, Лор, — полагаю, что теперь я должна называть тебя Ларой. Я с большим интересом слежу за твоей карьерой.
Лара обрадовалась, услышав, что мисс Прескотт знает о ее успехе. Она была уверена, что это упростит дальнейший ход событий.
— А мой отец тоже отслеживает мою карьеру с большим интересом?
— Твой отец умер, Лорис, я говорила тебе об этом прежде.
Она отняла трубку от уха, чтобы Картер, который сейчас наклонился над ней, мог расслышать голос своей дочери.