— Спасибо вам, Соня. Замечательно снова оказаться здесь. Может быть, это нетактично, Серена, но вы сами с Соней сегодня хоть что-нибудь ели?
— Я вас провожу, — вмешался Дональд Брандт. Соня вопросительно посмотрела на Серену Фарр.
Она ободряюще кивнула в ответ.
— Иди, дорогая. Майкл, принеси мне кресло, пожалуйста. Я уже устала стоять.
— Могу я отдохнуть, мисс Серена? — спросила задержавшаяся на мгновение Соня.
— Конечно! Не обращайся ко мне как к старухе, за которой надо ухаживать, — сказала Серена, и тихо добавила, обращаясь к Майклу. — Джим приехал. Я боюсь, как бы этот вездесущий Биггс не утащил его опять к пациентам.
По мере того, как Соня и Дональд Брандт удалялись, его взгляд с тревожащей частотой вновь и вновь останавливался на ее глазах. Дональд остановился около стойки солнечных часов.
— Это светлый час для меня, мисс Карсон.
Он приставил кресло пастельно-розового цвета к столу такого же цвета.
— Садитесь. Надеюсь вы оценили заботу, с которой я выбрал столик того цвета, который лучше подойдет к вашему изумительному платью. Когда общаешься с художником-архитектором, невозможно не иметь художественного вкуса. Я на минуту отлучусь — принесу что-нибудь поесть и выпить.
«Вашему изумительному платью», — повторила про себя Соня, наблюдая, как он пробирается к большому шатру. Несомненно, он был способен ценить изящное. Ее платье действительно было чудесным. Какое счастье, что Джейн, жена Тома, была вынуждена отдать ей весь свой летний гардероб.
Она тогда написала: «Умер брат Тома. Том настаивает, чтобы я переоделась в черное. Ты можешь себе это представить! Я посылаю всю оставшуюся одежду тебе. Теперь это все твое. Она должна тебе подойти — ты же раньше носила мои вещи. И не переживай, что их так много — Том просто сходит с ума, из-за того, что ты отказываешься от его денежной помощи. Наслаждайся и радуйся!»
И Соня действительно радовалась, что открыла коробки, присланные от ее кузена, когда стояла в то эпохальное утро в офисе Майкла Фарра в изящном сером костюме, который Джейн прислала ей незадолго до этого. Эти платья были для нее просто как манна небесная. Том Нэш на самом деле не был ее кузеном; родители Сони усыновили его после того, как он осиротел. Она упорно отказывалась брать у него деньги. Но платья, которые не могли понадобиться его жене, — это было совсем другое, она обожала красивую одежду, и неожиданно нашедшаяся племянница семейства Фарров должна была их иметь.
Подперев руками подбородок, она смотрела на каменный дом, его многочисленные, огромные, прозрачные стекла, на зовущие усесться в них белые плетеные кресла на террасе, мягкие белые подушки которых были окантованы зеленой материей.