«Скажи мне, брат замученный, ты на кого восстал?»
— «На кулака поднялся я и на его семью,
за то сложил под пулею я голову свою.
Но ждите, вместе с полночью придут браты ко мне,
за бледнолицей девушкой на вороном коне.
Глаза сверкают черные, коса ее черна.
От пуль заговоренная Коммуной названа».
Что ж я не слышу выстрелов, команд каких-нибудь,
чьи слезы льются горькие мне на лицо и грудь?
Смотрю, и сердце быстрое и млеет и дрожит…
Штыками переколото офицерье лежит.
Встаю с колен растерянный, гляжу: блестят штыки,
бегут ко мне лавиною родные казаки.