* * *
Мария Павловна Демидова умерла в Пратолино от сердечного приступа 21 июля 1955 года.
На эту смерть отозвались все итальянские газеты: «Во Флоренции скончалась княгиня Демидофф, последний потомок известнейшего рода… Уходит еще один особенный представитель старой Флоренции, одна из тех известных иностранок, которые после многих лет пребывания во Флоренции получили не только гражданство, но и право считаться итальянцами и флорентийцами… Княгиню окружал легендарный ореол красоты и доброты. К этому следует добавить живой ум и редкую скромность, проявляющуюся прежде всего в эти последние годы, когда она, почти уйдя с мировой сцены, жила в своей вилле Пратолино, в своих салонах, сохранивших стиль XIX века».
Отпевали княгиню в той самой русской церкви во Флоренции, возведению которой столько сил приложили ее родители и где она сама в последние десятилетия была бессменной старостой.
Флорентийцы искренне горевали о русской княгине, которую хорошо знали и почитали. В одном из журналов было написано так: «Когда жителям разрешили попрощаться с княгиней, многие плакали. Благотворительница, она и на смертном одре была красива, с черными в ее возрасте волосами и гордым профилем».
Княгиня завещала себя похоронить на территории парка в Пратолино. Могила с железной оградой и православным, из серого мрамора, крестом, такая одинокая среди буйно разросшейся зелени, сохраняется в полном порядке…
В начале нашего повествования мы встретились с молодым корнетом Кавалергардского полка Шереметевым. На склоне лет Сергей Дмитриевич не мог пожаловаться на судьбу. Его карьера по всем статьям удалась: он был и членом Государственного совета — высшего органа власти в России, и обер-егермейстером двора, и кавалером множества орденов, как русских, так и иностранных.
Повезло ему и в семейной жизни. В свете его жену Екатерину Павловну, урожденную княжну Вяземскую, называли не иначе как «идеальная женщина». Семеро детей — пять сыновей и две дочери — выросли в знаменитом шереметевском особняке, отгороженном от Фонтанки кружевной чугунной оградой с иконой и крестом, прикрепленными к ней.
Редко кто из прохожих не останавливался здесь, зачарованно разглядывая дворец и представляя, какая жизнь идет в этом хранилище сокровищ графского семейства, где время словно остановилось в восемнадцатом веке — «золотом веке» русского дворянства. Казалось, что за высокими окнами все еще скользит призрачная фигура недолгой хозяйки дворца — Прасковьи Ивановны Жемчуговой-Шереметевой, героини самой знаменитой в России любовной истории и бабушки нынешнего хозяина.