«А из нее вышла бы хорошая манекенщица», — подумал вдруг Крейг. Несколько лет назад он сопровождал престарелую тетушку на благотворительный показ мод, где великосветские дамы бродили по подиуму, неумело подражая рассчитанно-небрежным движениям профессиональных моделей. Но была среди них одна… Невысокая, весьма упитанная, со светлыми кудряшками, прилипшими ко лбу, — совсем не красавица. Но, едва она появлялась на подиуме, все взгляды устремлялись к ней — такое исходило от нее обаяние. Крейг был очень разочарован, узнав, что она замужем. Вот с такой женщиной он хотел бы встречаться.
И в Присцилле Ларсон было что-то похожее. Люди оборачивались на нее не только из-за экстравагантного наряда. Надень она даже самый строгий костюм, все равно бы выделялась среди тысячи лиц. В ком еще можно найти такую гремучую смесь энергии, самоуверенности и отваги? Сразу видно, что эта женщина — из тех, кто не трусит, не сомневается, не оглядывается на чужое мнение и всегда добивается своего. Так, как добилась дома Говардов.
Крейг никак не мог выбросить ее из головы. Сегодня в ресторане, когда она упрямо отвергала все его предложения, он вдруг ощутил толчок сумасшедшего желания. Может быть, поэтому у него и вырвались слова о разговоре наедине — хотя, Бог свидетель, он не имел в виду ничего дурного. Присцилла Ларсон поразила его воображение, словно райская птица с трепещущим радужным венцом на голове. Как мог он, девять лет проживший с холодной как лед светской женщиной, не увлечься этой искрометной особой! Естественно, он невольно задумался о том, как проявляется сумасбродство Присциллы в постели.
От бессвязных мыслей его отвлек зуммер интеркома. Секретарша сообщила, что на проводе Моника. Крейг не слишком хотел сейчас говорить с бывшей женой, но уклониться уже было нельзя.
— Здравствуй, Моника, — заговорил он спокойным, дружеским тоном, какого обычно придерживался в разговорах с ней. — Что случилось?
— О, Крейг, как хорошо, что я тебя застала. Я боялась, что ты уехал на весь день. Крейг, ты не сделаешь мне одолжение?
Ну разумеется! Был ли случай, чтобы Моника позвонила ему просто так?
— М-м?
— Сегодня мне позвонила няня и сказала, что заболела, — расстроенно сообщила Моника. По ее тону можно было предположить, что произошло нечто ужасное. — У меня на сегодня назначена важная встреча, а искать другую няню уже поздно. Может быть, ты присмотришь за Майклом? Хочешь — приезжай ко мне, хочешь — забери его к себе. Только тогда возьми его вещи, чтобы он завтра прямо от тебя пошел в школу.
Для Моники любая вечеринка — очень важное событие, — это Крейг усвоил за годы совместной жизни… Стоп, стоп, он опять начинает винить во всем ее. Старая привычка. Это несправедливо: Моника виновата во всем не больше, чем он. Оба они ошиблись, оба приняли скороспелую влюбленность за любовь и тем обрекли себя на долгое и мучительное прощание с иллюзиями.