Интаро Висен.
Рона она любила. От адмирала подсознательно ждала всяких гадостей. И каким-то женским чутьем понимала — молчи! Чем потаенней будет твоя личная жизнь, тем лучше.
Найти «Стерегущий» было тоже несложно. План космопорта и место посадки Аврора знала из базы данных. А уж проскользнуть к трапу, оглядеться и шмыгнуть к шлюзу — вообще несложно.
И приложить карточку с ID к специальному окошку.
Компьютерные мозги только размышляют, а девушка уже внутри. Скользит, стирает приказ, закрывает проход и быстро идет дальше. Корабль не космопорт. В нем спрятаться намного сложнее.
А вот и каюта штурмана. Маленькая, крохотная…
Все равно.
Рон ждет ее на пороге.
— Роша… родная, моя…
— Рон…
И все становится не важно.
Только любимый человек рядом.
Только его руки, глаза, губы — только растворение друг в друге.
И безумие, которое захватывает обоих и не желает отпускать.
И плевать на все. На враждебный мир за стенами. На то, что корабль, скорее всего, пострадает и может быть повреждена тонкая электроника, на все.
Их уже не двое, нет.
Они одно целое.
Нежное и слегка сумасшедшее. Но разве это важно?
Их — двое.
Но разум, сердце и душа у них одни на двоих.
И когда синие глаза встречаются с черными, в них сияет одно и то же:
«Я люблю тебя…»
«Я люблю тебя…»
И больше их ничего не интересует.
— Роша, как тебе это удалось?
Влюбленные утолили первый голод и теперь лежали на узкой кровати — Аврора с удобством устроилась поверх Рона. Иначе было не разместиться — слишком уж узко. И сейчас раздумывала над серьезной проблемой — уснуть здесь, чтобы уйти утром, или попробовать дойти до своего корабля и уснуть уже там? Оба варианта имели свои плюсы и свои минусы…
— Что удалось?
— Роша, не крути. Вход и выход из корабля только по пропускам. И на «Стерегущий» тебя бы просто так не пустили. Ладно еще в расположение эскадры — хотя и это вилами по воде. Но не на эсминец… Что ты придумала? Рассказывай!
Аврора вздохнула.
Рассказать? Рон может в ужасе шарахнуться от нее.
Промолчать? Но… как она потом сможет смотреть ему в глаза? Смотреть и лгать? Всю оставшуюся жизнь?
Кажется, Рон почувствовал ее колебания. Большая ладонь легла ей на волосы, чуть пригладила растрепавшуюся челку, скользнула по щеке…
— Ты можешь не говорить. Но хотя бы ответь — это для тебя безопасно?
Это и решило дело.
Даже сейчас… Рон не любопытствовал. Он беспокоился за нее. Переживал.
— Рон… это долгая история. И я обязательно расскажу тебе все. А сейчас — просто прими, что у меня есть определенные способности, которые могут показаться тебе ненормальными.
— Ненормальными?