пахли какими-то нежными цветами, нас прервал Джек, своим глупым советом снять
номер, а я думал о том, как же мне хочется ощутить вкус ее кожи на изгибе шеи. Венка на
шее у нее бешено пульсировала под моими губами, и это было опьяняюще. Раньше мне
это было не знакомо.
Эштон быстро положила всему конец. Она была в ярости. Почти безумна. Она…
ревновала? Разве она могла? Я на самом деле ни с кем не встречался с момента нашего
расставания. Она никогда не видела меня с другими девушками, и, конечно, не
притворялась, как в этот раз. Но… ревность… может быть. Небольшая улыбка затронула
уголки моего рта, и я достал сотовый телефон.
Я: Пожалуйста, скажи Лане, что я сожалею о том, что напился и был болваном.
Я нажал отправить и ждал ответа от Эштон. Он пришел почти сразу же. Улыбнувшись, я
сел и прочитал.
Эштон : Да ты им был. Я передам ей. Просто держись от нее подальше Сойер.
Она ревновала. Ей не нравилось, что меня интересует кто-то другой. Эштон хотела, чтобы
оба брата Винсент были увлечены ей. Ну, это может оказаться весело, как ад.
Я: Я не могу этого сделать, Эш. Она действительно мне нравится.
Мне показалось, что она не собиралась отвечать, когда телефон зазвенел, и я прочитал ее
сообщение.
Эштон: Я не хочу, чтобы ей было больно.
Я рассмеялся про себя, я то знал лучше. Она не хотела делить мою любовь. Скупой
маленький братец.
Я: Я не хочу причинять ей боль. Я хочу провести немного времени с ней. Можешь дать
мне ее номер?
Эштон : Не сегодня.
Я лежал на спине в кровати, улыбаясь, думая, что Эш сделала эту игру слишком забавной, чтобы смотать удочки так рано.
Лана
— Лана? — голос Эштон ворвался в мою внутреннюю борьбу, остаться здесь или просто
сдаться и вернуться домой.
— Да, — ответила я, желая, чтобы мой притворный сон выглядел как можно более
естественно.
Эштон открыла дверь в спальню для гостей, на которой настояла моя тетя, вместо того
чтобы я спала на матрасе, на полу спальни Эштон, где я могла нормально устроиться. Я
села и смотрела, как она подошла ко мне, всплеснув руками. Ее единственная маленькая
нервная манерность сказала мне, что речь шла о Сойере. Я не очень-то хотела болтать о
нем. По крайней мере, не сегодня вечером.
— Гм… тебе, э-э, тебе нравится Сойер?
Насколько слепым может быть человек? Эштон всегда была невежественна к
окружающему ее миру. У нее был маленький пузырь, и она волновалась о том, что влияло
на нее и ни о чем больше. Так вот, я заполнила ее пузырь, и она замечала вещи, которые
она должна была уловить годы назад.
— Да, есть немного.
Ее совершенно голые смуглые плечи поднялись со вздохом, и она кивнула.