— Секундочку. — Джереми полез в сейф. — Увеличить наклон… О черт, они упали.
— Помочь тебе? — спросила Эмили.
— Не надо. Скажи им, чтобы оставались на местах.
Аллейн приблизился к сейфу. Джереми Джонс, держа на коленях подставку, деликатными движениями расправлял перчатку и документы на бархатистой поверхности.
— Я надеялся обойтись без этого чертова полиэтилена, но, похоже, не выйдет, — сердито проговорил он.
Джереми накрыл реликвии пленкой и укрепил ее кнопками с бархатными головками. Затем он вернул подставку в сейф, угол наклона был почти прямым. Из фойе послышался одобрительный гул.
— Они говорят, получилось здорово, — передала Эмили.
— Закрыть сейф?
— Да.
— Запереть на замок?
— Уинти говорит «да».
Джереми захлопнул стальную дверцу и повернул замок.
— Теперь давай пойдем и посмотрим. — И они с Эмили направились в фойе.
Аллейн вышел из тени, отодвинул панель в стене и осмотрел сейф. Он был действительно крепко заперт. Аллейн вернул панель на место, повернулся и увидел на расстоянии полутора десятков шагов в проходе, ведущем к ложам, мальчика. Тот стоял, сунув руки в карманы и наблюдая за Аллейном. На вид мальчику было лет двенадцать, и одежда на нем была весьма недешевая.
— Привет, — сказал Аллейн. — Откуда ты взялся?
— Неважно, — ответил мальчик. — А вам что за дело?
Аллейн подошел к нему. Хорошенькое личико, большие глаза и нахальная, довольно злая улыбка.
— Вам что за дело? — повторил мальчишка. — И на что вы уставились? Разумеется, я не хотел быть невежливым.
Дикция у него была отличная.
— На тебя, — ответил Аллейн.
С лестничной площадки раздался голос Перегрина: «Где суперинтендант Аллейн?»
— Здесь! — откликнулся Аллейн и повернулся к выходу.
— О-о-о, прошу прощения, — удивленно протянул Тревор Вир. — Вы, наверное, сыщик из Скотленд-ярда. И как я мог так забыться! Пора уж мне научиться вести себя повежливее!
Аллейн вышел в фойе. К компании присоединились вновь прибывшие Маркус Найт и Дестини Мед.
Над балконом, между двумя лестницами, светился экран, с которого присутствовавшие не сводили жадных глаз. Картинка оставалась неизменной: черно-желтый фон, символизирующий геральдические цвета господина из Стратфорда, а на нем два обрывка бумаги, покрытые поблекшими чернилами, и маленькая детская перчатка.
Джереми притащил из кабинета пояснительную надпись, вставленную в рамку, и укрепил ее под экраном.
— Замечательно, — сказал музейный работник. — Поздравляю вас, мистер Джонс, лучшей экспозиции не придумать.
Он сунул квитанцию в нагрудный карман и попрощался.
— Великолепно, Джер, — сказал Перегрин.