— У нас есть рубашка из пористой резины. В магазине, у Али, моего помощника. Мой костюм вам не подойдет. Вы им дважды обмотаетесь и останется еще. А Али может продать свой… Или одолжить… — загадочно добавил он.
— О, я рад буду купить, — быстро сказал Грант. — Все равно он мне понадобится в Кингстоне.
— Если мы закажем новый, то это займет месяц, — флегматично прогромыхал Бонхэм. — Ну, давайте залезать в штаны, — сказал он и повернулся к бетонной скамье, из которой, как и из края бассейна, торчала железная арматура. Он взял грязные белые штаны и начал натягивать их прямо поверх выцветших мокрых трусов. Огромная, тоже выцветшая гавайская рубашка лежала рядом. Смущенно взглянув на него, Грант проделал то же самое.
Когда они проходили по ветхому, жалкому отелю, который более напоминал огромные меблированные комнаты, где явно не было клиентов, такой же жалкий негр за столом (трудно было сказать, владелец ли это или просто служащий) обменялся с Бонхэмом значительным взглядом. Крупный мужчина кивнул.
— Позаботься об этом позже, — коротко бросил он.
На улице он закинул акваланг в багажник сильно побитого американского «бьюика», пикапа военных времен, на котором он тихо приехал два часа тому назад. Они поехали обратно в город, по горам.
Под ними, с этой особенно крутой спирали дороги, где дома, виллы или отели не заслоняли вида, просматривался весь Ганадо-Бей, и сам залив расстилался перед ними. Военный корабль — плавучая база — пришел сегодня из Гуантанамо, и форма моряков выглядела созвездием ярко-белых точек на серо-коричневых бесцветных улочках, между облупленными, выцветшими, тоже почти бесцветными домами, выкрашенными в красный, желтый и пурпурный цвета.
— Конечно, я мог бы взять вас в один из этих шикарных отелей. Я и там работал. Но подумал, что вы предпочитаете одиночество, чтобы никто не смотрел и не узнавал вас, — громыхнул Бонхэм. — А для меня это дешевле.
Грант не ответил. «Отель» был просто развалиной. Накануне они ездили в местечко чуть-чуть только получше этого. Сегодняшний же, можно не сомневаться, был самым дешевым притоном, о котором еще можно сказать, что там есть бассейн. В самом деле, это почти точная декорация из пьес Уильямса. Гибискус и другие яркие цветы, названий которых Грант не знал, так разрослись, что скрывали потрескавшиеся стены и прогнившие шпалеры, Некошеная трава, каменистые тропинки, на которых можно сломать ногу. Два неподстриженных дерева. Он временами ждал, что из кустов выйдет Вивьен Ли в помятой юбке и выведет за руку Трумена Капоте. Ладно, какого дьявола? Пусть Бонхэм на нем немного подзаработает.