герой Сэма. Бонхэм согнул свободную от штурвала руку. Сила, размеры — все это чепуха для мужчины. Ты либо рождаешься с этим, либо нет. Но люди
героизируют это. Так что оба они грязные. И именно потому он хотел ее. Он хотел Кэти, сообразил он, потому что она грязная и перенесла эту грязь на него, вся грязь, которую он носил в себе, никогда не давая ей выхода, прорвалась из него. И она не
его жена. Бедняга Сэм. Иисусе, будь она
его женой, он бы…
Ну, все равно, он хотел этого. Неважно, почему. Он хотел и получил и собирался получать и дальше. Это высвободило в нем такие вещи, о которых он даже и не подозревал. И они ему понравились. Иногда мужчине просто плевать, как он сказал Гранту в первую ночь на море, просто плевать. И, Иисусе, это может длиться годами, если быть осторожным при Сэме, участвующем в деле и приезжающем для поездок, может, он даже купит землю в Га-Бей. Это может длиться годами. Может быть. Он не пытался разузнать у нее, скажет ли она Сэму, как предположил Грант, но у него были основания полагать, что не скажет. Он перестал думать об этом и глянул на часы. Начало первого, значит, до Дог-Ки осталось около часа пути. Если они сейчас остановятся, наловят рыбы на обед и поедят, они будут там около трех, и останется масса времени осмотреть весь остров. Крикнув Орлоффски, чтобы тот присмотрел за кливером, Бонхэм начал медленно разворачивать шхуну, чтобы ветер был на четверть справа, и затем повел ее к островку, где он как-то ловил рыбу и знал, что там есть чем поживиться.
Они обогнули остров, стали на якорь с наветренной стороны и наловили рыбы, и именно тогда, когда он потел, работая на кухне, готовя обед, он услышал разговор Лаки и Ирмы, которые вдвоем сидели на крыше.
Он не очень прислушивался к их беседе, пока не упомянули сначала гидросамолет, а потом и его имя. Тогда он глянул наверх и начал слушать. Прямо перед ним, очень близко, так близко, что можно дотронуться, с крыши свисали две пары красивых женских ног, которые и без голосов легко можно было опознать: чуть тоньше у Ирмы и, конечно, поскольку она еврейка, темнее, и другая пара — Лаки, — нервные, постоянно перекрещивающиеся. Услышанное настолько его взбесило, что обед едва не сгорел.
— Ну, я знаю, что могу вызвать на Северный Нельсон, — говорила Лаки. — Так что я не вижу причин, почему, если у них здесь резиденция управляющего и все такое, здесь не может быть и радиостанции.
— Я не говорю, что ее нет, — ответила Ирма. — Я только говорю, что подумай еще раз, семь раз примерь, а потом только отрежь.