— Регина! — резко сказала Марта. — Николь не должна обольщаться. Он никогда этого не сделает.
— Ты стала старой ретроградкой, — бросила ей Регина. — Любовь — великая сила.
Николь понимала, что Марта права, но не могла с этим смириться. Не хотела. Слишком сильно она любила герцога и не могла забыть то, что случилось на пикнике, а потом в карете.
Марта прервала ее размышления:
— Не уезжай, Николь, пожалуйста. Герцог никогда не задерживается в Лондоне, не очень часто появляется в нашем кругу. Ну, встретитесь вы случайно раз-другой, не больше. Если же ты уедешь, то обречешь себя на жизнь старой девы в деревне.
И жизнь в Драгморе вдруг показалась Николь невыносимо одинокой. Она заколебалась.
— Не знаю. Нужно подумать.
Регина тоже настаивала на том, чтобы Николь осталась. Она рассчитывала на то, что герцог бросит Элизабет ради Николь. Однако Николь не смогла бы жить с мыслью, что причинила горе другой женщине. На чужом несчастье своего счастья не построишь. Единственный выход — забыть о существовании герцога Клейборо.
Но это все равно что забыть о существовании солнца.
Герцог вошел в вестибюль своего лондонского дома. Волосы у него были спутаны, лицо раскраснелось от ветра. Он вернулся после длинной утренней прогулки верхом по парку, а потом вдоль Темзы. Скакал он быстро, словно преследуемый демонами, стараясь ни о чем не думать. Это ему удалось, поскольку все его внимание было поглощено жеребцом, на котором он скакал, — злобным и опасным.
Герцог уехал не позавтракав и, когда вошел в столовую, не удивился, увидев вдовствующую герцогиню, потому что у подъезда заметил ее карету. Обычно он радовался приезду матери, но не сегодня, поскольку знал, что привело ее сюда. И без того плохое настроение герцога окончательно испортилось.
— Доброе утро, мама. — Он поцеловал ее и сел за стол.
Изабель налила ему чаю.
— Вчера мы собрали тысячу пятьсот двадцать восемь фунтов, — сказала она.
Хейдриан откинулся на стуле.
— А пятьсот фунтов, которые я вложил, вы учли?
— Учла.
— Я вижу, вам не терпится высказать мне свое возмущение. Прошу вас, не стесняйтесь.
— Дело не в возмущении, — сказала Изабель. — Но я видела, как вы ее спасли от позора.
Он поднял брови.
— Между вами что-нибудь есть?
— А вам не кажется, что матери с сыном не подобает обсуждать такие вещи?
— Отец ваш умер, и у меня нет другого выхода.
— Выход, матушка, всегда есть.
— И все же?
— Я действительно хотел защитить Николь Шелтон от унижений. И давайте оставим это.
— Элизабет любит вас, Хейдриан.
Он поморщился.
— Я тоже питаю к ней нежные чувства. И всегда их питал. Я присутствовал на ее крещении. С самого детства она ходила за мной по пятам. Я не собираюсь разрывать нашу помолвку, матушка.