— В курительной полно народу, слишком шумно. Хотите, выйдем на воздух.
— Пожалуй.
Петрович, неустанно дежуривший возле гардероба, одел их и почтительно придержал дверь, когда они выходили. Непривычная к комфорту, Наталья от души наслаждалась.
На крыльце прогуливались два охранника. Увидев женщин, они тут же спустились вниз и остановились в некотором отдалении.
Справа от входа в дом длинная аллея молоденьких голубых елей терялась в темноте.
— Крошечные какие, — произнесла дама, прикуривая длинную тонкую сигарету и задумчиво глядя на аллею, — лет через десять-пятнадцать здесь будет чудесный парк. Меня зовут Милена, Милена Валито. — Женщина грациозно протянула изящную руку собеседнице.
— Наталья. Наталья Погодина. — Не было никакого смысла говорить, что она знала имя этой дамы.
— Мы не встречались? Это странно. Большая часть присутствующих здесь знает друг друга наизусть, новые лица бросаются в глаза.
Наталья молчала.
— Уверена, что вы приобретение кого-то из присутствующих. Хотите, угадаю чье именно?
— Не трудитесь. Я здесь сама по себе. Школьная подруга Лины.
— Ах, вот как! — В голосе Валито послышалось разочарование. — Послушайте, а та… м-м-м… оригиналка, что появилась позже всех, тоже подруга Лины Фандотти? Или, может быть, ваша?
— Скорее, моя. — Наталью этот откровенный допрос начинал раздражать.
— И кто же она, если не секрет? — с издевкой в голосе продолжала госпожа Валито.
«Конь в пальто», — вертелось у Натальи на языке, но, сдержавшись, она сухо бросила:
— Рада знакомству, благодарю за беседу. Холодно. Я пойду, пожалуй.
— Жаль, — протянула госпожа Валито, проводив нахалку надменным взглядом.
Глава восьмая
Средь шумного бала…
Публика, подогретая шампанским и танцами, разошлась. Молодежь лихо отплясывала чарльстон под визжащие звуки джаза, мужчины посолиднее разбились на две группы: одна отправилась играть в бильярд, вторая — засела за бридж. Дамы стайками кочевали из одного угла зала в другой, главной темой обсуждения являлась хозяйка дома, скомпрометированная появлением неизвестной вульгарной особы.
— Боже, Массимо, такого позора я не переживу! — выговаривала синьора Луиза сыну.
Массимо Фандотти, со вчерашнего дня пребывавший в мрачном настроении, молчал.
— Твоя жена невыносима. Как ты мог позволить ей пригласить эту… Кстати, где твоя супруга? — Синьора Луиза огляделась и торжествующе продолжила: — Я так и знала! Чего можно ожидать от этой крестьянки? Гости предоставлены сами себе, а ее и след простыл. Уверена, что эта дурочка обхаживает свою…
— Я пойду разыщу ее, мама. Не волнуйся так, — отрывисто сказал Массимо. Он едва сдерживал гнев.