— Что за дама? Вы можете ее описать?
— Конечно. Худющая такая скилябра, и волосы красные, крашеные. Но холеная, как кобыла породистая.
— Описание, конечно, очень живописное, но приблизительное. Поточнее нельзя? — оживилась Ольга.
— Платье на ней было ярко-синее с длинным хвостом, а на поясе — звезда, здоровущая такая, огнем горит. — Петрович с размаху хлопнул себя по бедру. — Аккурат вот тут.
— Это уже лучше. А еще что-нибудь вспомнить можете? — продолжала выпытывать Ольга. Дедок оказался общительным, и она надеялась выудить из него нечто существенное.
— На пальце перстень такой огромный блестел, брильянт должно быть.
— Вот это к приметам никакого отношения не имеет. Тут у каждой дамы были набалдашники на пальцах с яйцо величиной, — грустно пошутила Ольга.
На улице заскрежетали тормоза подъезжающего автомобиля, и в дом вошел синьор Фандотти. Он был угрюм, глаза смотрели холодно.
— Добрый день, Ольга, — походя бросил Массимо и скрылся в банкетном зале. Через минуту оттуда донеслось: — Марко, обедать буду один! Пусть подадут сюда.
Мимо Ольги пронесся невесть откуда взявшийся Марко. Он так спешил, что споткнулся на нижней ступеньке лестницы и едва не растянулся.
Петрович при виде хозяина встал во фрунт и стоял, будто изваяние, до тех пор пока синьор не скрылся из виду.
«Н-да, порядочки тут казарменные», — неодобрительно подумала Ольга и неторопливо зашагала к себе в комнату. «Завтра непременно поеду домой. Вот выясню личность таинственной дамы в синем платье со звездой, и домой. Надо все обдумать в спокойной обстановке».
…Дубовой позвонил вечером и извинился, пояснив, что приехать не получается.
— Ты не переживай. Еще вечерок посиди там, понаблюдай. А завтра я приеду и тебя заберу. Согласна?
— Куда от тебя денешься, — вздохнула Ольга и добавила: — Только ты Олежке сам позвони, объясни ситуацию. Мне кажется, он со мной и разговаривать не захочет.
— Договорились, — ответил Стас и положил трубку.
Вечер прошел без приключений.
По распоряжению Дубового, Виктория Трамм и Наталья Погодина оставались в доме Фандотти, как выразился полковник, «до выяснения всех обстоятельств дела». На самом деле он никак не мог решить — брать Викторию под стражу или ограничиться подпиской о невыезде. Наталью же попросили контролировать подругу: ее неустойчивая психика могла дать сбой, потому присутствие Погодиной было просто необходимо. Обе женщины сидели в комнате второго этажа, тщательно охраняемой здоровенным секьюрити. Дюжий молодец в бронежилете, вооруженный пистолетом, методично прохаживался вдоль по длинному широкому коридору, толстый ковер скрадывал звуки его шагов. Картина зловещая.