Беттина не смогла закончить, потому что он весело улыбнулся и крепко поцеловал ее в губы.
— Ты сошла с ума? — оторвавшись, повторил он.
Теперь и Беттина не скрывала улыбку.
— Да. Я схожу с ума по тебе. Господи, неужели ты не понял этого? Не догадывался? Помнишь, ты поцеловал меня в новогоднюю ночь? Казалось, все стало ясно, а ты вдруг пошел на попятную и начал опекать меня как дочь.
— Что все это значит? Неужели ты правда любишь меня? Я имею в виду — по-настоящему, а не только как старого друга отца?
— Именно это я и хочу сказать. Я люблю тебя. Люблю…
Беттине показалось этого мало, и она, встав во весь рост, крикнула деревьям:
— Я люблю тебя!!!
— Сумасшедшая! — сказал, смеясь, Айво и повалил ее на землю. Теперь она лежала рядом, и его глаза искали ее глаза, и руки его стремились к ней.
— Я люблю тебя… Дорогая, как я тебя люблю, — прошептал он и прильнул к ней губами.
Они вошли в квартиру на цыпочках, по-воровски, но Беттина все испортила, захихикав, когда Айво помогал ей снять пальто. На лестнице, ведущей на второй этаж квартиры, Айво хрипловато прошептал:
— Матти уехала к сестре в Коннектикут. Сегодня вечером ее не будет.
— Будет, не будет — какая разница? — Беттина вызывающе подняла на него зеленые глаза, и ему вдруг стало совершенно безразлично, узнает ли кто о том, какие чувства он испытывает к Беттине. Он даже не ощущал себя виноватым. Просто до безумия, каждой частицей тела и души, хотел ее. Ему удалось справиться с собой лишь когда они вошли в его спальню. Глаза его вдруг осветились нежностью. Беттина стояла у двери — босая, в джинсах и свитере, совсем девочка — и не сводила с него глаз. Он подошел к ней, бережно взял ее за руку, проводил к глубокому красному креслу, сел сам и медленно усадил ее к себе на колено. В голове у него промелькнула мысль, что вот так же он держал ее много раз, когда она была ребенком.
— Беттина, любимая, — ласково прошептал он и начал нежно прикасаться губами к ее шее, но вдруг оторвался от нее и заглянул ей в глаза. — Я хочу, чтобы ты сказала мне одну вещь, только честно. У тебя был мужчина?
Она медленно покачала головой и принужденно улыбнулась.
— Нет. Но это не имеет никакого значения, Айво.
Она хотела сказать ему, что не боится. Что так долго ждала этой минуты, и что никакая боль не станет слишком высокой ценой. Что после первой ночи она всю жизнь, до конца его дней, будет доставлять ему радость. И больше ей не надо. Вот что она хотела для него совершить.
— Ты не боишься? — спросил он, трепетно обнимая ее.
Она медленно покачала головой. Айво тихонько засмеялся: