- Что с тобой? - Иное подозрение, куда страшнее, берет его.
Он подходит, как по воде, поднимает руку Вероники. На сгибе у локтя свежий след укола. И бесспорные следы нескольких прошлых!
- Колешься?!
- А что... так веселей, а тут ску-учно... У него дела... дела, зачем?.. Он сегодня не придет.
Она делает несколько танцевальных па, подпевая вместо аккомпанемента.
Расслабленно падает на диван, смеется.
- Мне хорошо. Давай познакомимся.
Коваль встряхивает ее за плечи:
- Ника! Ты узнаешь меня? Ника!
Сознание ее на миг немного проясняется.
- Д-а... Здравствуй.
- Ты понимаешь, что ты сделала? Ты же станешь ходячим трупом! И я должен это видеть?
Но она уже снова во власти дурмана.
- Нет, он не придет. Я красивая кукла Ника.
Возбуждение постепенно покидает ее.
- Это его подарки... Я все выкину... - бормочет она, растягиваясь на диване.
Если бы Коваль умел плакать - он бы плакал. Но он только говорит через силу:
- Ты для меня была... в этом грязном мире... ты одна.
- Я всегда одна, - сонно доносится с дивана.
Коваль долго молчит.
Наконец, стоя над Вероникой, подводит итог:
- Тебя больше нет. Это не ты. Та спит беспробудно.
И он уходит.
Наутро он сажает Веронику в машину. О вчерашнем ни слова. Она слегка тревожится, но старается это скрыть.
- Куда мы едем?
- Я хочу представить тебя маме.
Веронике странно, о матери Коваля никогда не было речи.
Машина трогается, вторая - в некотором отдалении.
- Ты вчера не был? Я так спала, ничего не слышала.
Это проверка, она не уверена, что все помнит.
- Я был занят.
- А где живет твоя мама?
Коваль молчит. То, что они подъезжают к кладбищу, тоже странно, но, привыкнув подчиняться Ковалю, девушка покорно идет рядом.
У могилы матери Ардабьева Коваль задерживается и, поколебавшись, кладет на нее одну из трех гвоздик, которые несет.
К своей матери приходит с двумя цветками, заменяет ими прежний почерневший букетик.
- Мама, прости, одну твою гвоздику я отдал другой матери. Я чувствую, с ее сыном что-то неладно... А это Ника. Вероника. Я привез ее с твоей родины. Из Касимова. Она похожа на тебя. Как чистый родничок... Но ты все знаешь. Придется расстаться.
Вероника все поглядывает то на него, то на памятник: ей то ли смеяться впору, то ли плакать. Но не решается прервать медленный монолог Коваля.
- Я теперь долго не приду. Ты поймешь...
Коваль делает шаг назад, надевает шляпу.
У ворот Вероника нарушает молчание:
- Странно... но здесь красиво...
- Помолчим до дома, - останавливает ее Коваль.
...Туалет дискотеки.
Тот же торговец снабжает роящихся возле кабинки юных наркоманов.